Запад - [11]

— Да не было никакого аукциона! Получив деньги от Ральфа, Ирэн не стала открывать аукцион, ведь Доннел увидел бы это на сайте Оазиса. Просто продала тебя Ховрину. Думала, что сможет потом оправдаться перед Ральфом, тем более, что совсем не известно, когда он в следующий раз сможет попасть на Русь, и сможет ли. Она же не думала, что ты Ивану Сидоровичу глаз из рогатки вышибешь. Кстати, отличный выстрел!

— Спасибо, — машинально ответила я и встрепенулась. — А Ральф правда возвращается? Карл сказал…

— Карл солгал! — резко ответил Бранко. — Чтобы заманить тебя обратно на остров и убрать без лишнего шуму. Чтобы ты никогда не рассказала Доннелу про их с Ирэн двойную игру. Потом они бы придумали, как объяснить ему твою смерть.

Я сникла. Тоскливо посмотрела за окно. Слева тянулись и тянулись серые горы. Сейчас они уже не казались мне красивыми: наоборот, их мрачный безрадостный вид напоминал о такой же безрадостной картине моего будущего.

— Куда мы едем? — спросила я у Бранко то, что должна была бы спросить с самого начала.

Он усмехнулся.

— Проснулась? Молодец. А едем мы пока просто подальше от Новоруссийска. И я впервые очень рад тому, что в Оазисе нет ни связи, ни интернета. Карлу понадобится время, чтобы добраться до Ирэн и доложить о своём фиаско. Пока они решат, что делать, пока соберутся начать, мы уберёмся на порядочное расстояние.

— А что они могут решить сделать?

— Ну… я не хочу пугать тебя, однако боюсь, что Ирэн задействует все свои ресурсы и связи, для того чтобы остановить нас до того, как мы сможем связаться с Доннелом и рассказать ему про её обман. А ресурсы и связи у Ирэн есть. Поэтому нам нужно как можно скорее оказаться подальше отсюда.

Я хотела спросить, каким образом Ирэн вообще может достать нас там, где нет её власти, но вспомнила полицейских, благодаря которым мы с Яринкой попали в Оазис, и сказала другое:

— Так почему бы нам не рассказать всё Ральфу прямо сейчас? У тебя есть его телефон?

Бранко горько скривил губы.

— Наивное дитя. Если бы из Руси было так просто позвонить в другую страну… Железный занавес, не слышала?

Я прикусила губу, кажется, впервые начиная понимать то, о чём как-то говорил мне Ральф. О моей абсолютной оторванности от внешнего мира, о полнейшем непонимании того, как устроена жизнь за пределами Оазиса или приюта.

— Что же нам делать? — вопрос прозвучал жалобно и по-детски, но Бранко ответил не лучше:

— Не знаю, бэби… Дайка. Пока не знаю.

Когда я последний раз сидела у костра? Наверное, в Маслятах, в один из тех летних вечеров, когда наша детвора собиралась у кого-нибудь за огородом печь картошку и рассказывать страшные истории…

Сейчас картошка тоже лежала рядом с костерком, ожидая, когда он прогорит, оставив после себя горячие угли. Компанию ей составляли нанизанные на тонкий прут сосиски, толстые ломти ароматного черного хлеба, россыпь свежих помидор, и, честное слово, никогда ещё при виде пищи я не испытывала такого зверского аппетита!

Бранко тоже выглядел довольным, хоть и поглядывал с тревогой на поднимающийся в темнеющее небо дымок. Это я уговорила его разрешить разжечь костёр, пообещав, что такого маленького огня никто не заметит. Мне вообще казалось, что спутник слишком осторожничает. Сначала мы потратили добрый час на то, чтобы замаскировать в кустах машину, которую он долго и упорно втискивал в лесополосу, потом шагали в самую гущу деревьев, неся с собой несколько пакетов с тем, что, по мнению Бранко, могло нам вдруг пригодиться в суровой южной ночи. Надо отдать парню должное — запасся он, собираясь в дорогу, знатно. Два спальника, шерстяные одеяла, запасная одежда для него, запасная одежда для меня, еда, вода, посуда, термос, аптечка, фонарь, — и это только то, что мы забрали из машины, собираясь на ночёвку под открытым небом.

Первое, что сделал Бранко, после того как мы выбрали место дислокации, — бесцеремонно велел мне раздеться и показать повреждения, полученные при аварии и до неё. А поскольку раздеваться перед Бранко в моей жизни, похоже, становилось доброй традицией, я не заставила себя уговаривать.

Осмотром мой спаситель остался удовлетворён: самым серьёзным из всего им обнаруженного оказался сильный ушиб коленной чашечки и длинный порез кожи головы, нанесённый, видимо, одним из осколков оконного стекла ховриновской машины при её падении. Остальное было всего лишь ссадинами и синяками, которые, хоть и придавали мне весьма плачевный вид, опасности не представляли.

— Фартовая, — заключил Бранко, подавая мне платье. — В воде не тонешь, в огне не горишь. Не зря тебя Ирэн невзлюбила, она достойного соперника задницей чует.

На этот раз его слова не вызвали во мне внутреннего протеста. В самом деле — окажись мы с Ирэн в равных условиях, что эта холёная, оборзевшая от безнаказанности фифа сможет мне противопоставить?

Серое платье путалось в ногах, цеплялись за кусты, изрядно мешая мне собирать хворост для костра, и я спросила у Бранко, нет ли среди прихваченной им одежды каких-нибудь штанов для меня.

Парень свёл брови и покрутил пальцем у виска.

— Забудь, бэби! Ты больше не в Оазисе, здесь женщины не носят штанов. Ни штанов, ни коротких юбок, ни открытых платьев, ни распущенных волос.