Заоблачные высоты любви - [36]

— Значит, вы знаете, где его могила?

— Мне подробно объяснили дорогу.

Она кивнула и обвела дворик отсутствующим взглядом.

— Бетан, простите меня, мне так жаль. Халид решил, что лучше об этом никому не знать. Он же не думал, что сюда прилетит дочь Хэнка. Но когда я объяснил ему, что вы твердо намерены узнать всю правду, он наконец сдался и все мне рассказал.

— Теперь мой черед выразить вам сочувствие. Тяжело узнать об обмане с таким опозданием.

— Я справлюсь. Кроме того, когда и отец, и его дочь умерли, вряд ли эта история выйдет наружу.

Появился официант и принес завтрак. Они молча занялись едой, и Рашиду хотелось, чтобы Бетан сказала хоть что-нибудь. Он со стыдом думал о вине своей семьи перед ней. Если бы Халид раньше рассказал ему историю ее отца, открыл бы он Бетан эту печальную правду сразу — до того, как узнал ее и понял, что неравнодушен к ней?

После завтрака таксист доставил их к кладбищу, и Рашид попросил его дождаться их возвращения. Кладбище располагалось в пустынном месте, на каменистой почве не росла даже трава, лишь несколько искривленных ветрами кустов. По обеим сторонам дорожки, разделяющей кладбище на две части, рядами стояли каменные надгробия.

Бетан шла за Рашидом, низко опустив голову и чувствуя подступающие слезы. Она давно уже поняла, что отца нет в живых, но, пока ничего не знала о его судьбе, цеплялась за призрачную надежду. Теперь эта надежда исчезла.

Как будто зная дорогу, Рашид уверенно вел ее по аллее и наконец остановился перед недавно поставленным памятником. Лицевую сторону покрывали выгравированные в камне арабские письмена, лишь имя Хэнка было обозначено на английском.

— Что здесь написано? — спросила она.

— Надпись гласит: «Здесь покоится настоящий друг, преданный до самого своего смертного часа».

— Так не написали бы, если бы он был вором, — прошептала Бетан, жалея, что эта надпись не сделана на английском. — Здравствуй, папа, я нашла тебя. — Она встала на колени и погладила теплый от солнца камень. — А как вы узнали, где именно он похоронен?

— Мне объяснил Халид. И еще сказал, где могила нашей сводной сестры. Я хочу взглянуть и на нее. Я же только вчера узнал, что у меня была сестра. А Халид узнал об этом после пропажи самолета. Она собиралась учиться в Европе, и отец хотел повидаться с ней перед отъездом.

— Где же она похоронена?

— Пойдемте, Халид мне все объяснил. Он и поставил эти надгробия и позаботился, чтобы на них не было указано имя нашего отца.

На прощание Бетан снова погладила камень, провела пальцами по выгравированной надписи. Больше ей не придется здесь побывать. Она нашла своего отца только для того, чтобы расстаться с ним.

— Прощай, папочка, дорогой мой, — еле слышно промолвила она.

Рашид повел ее дальше, и вскоре они остановились перед надгробием с арабской вязью.

— Видите, рядом с этой могилой оставлено место для матери девушки. Они с отцом любили друг друга. Когда они познакомились — во время его первого приезда в Кураим-Вади-Шамиль для начала разработки нефтяных промыслов, — он был уже женат и имел двоих сыновей. По словам Халида, брак с моей матерью был очень важен с деловой точки зрения. И все-таки он хотел развестись. Но мама не соглашалась, угрожала ему скандалом и требовала вернуть деньги, которые были даны ей в приданое. Но к тому времени все они были вложены в бизнес. Вот так он и остался жить с ней. Перед смертью он рассказал обо всем Халиду. Признался, что пользовался любой возможностью оказаться в Кураим-Вади-Шамиль, чтобы провести время с дочкой и любимой женщиной.

— Крушение самолета и смерть дочери вызвали у него острый приступ болезни сердца, и он скончался. Халид никому не сказал ни слова. Для тех, кто умер, это уже не имело значения. Что толку ворошить прошлое?

— Сочувствую вам всей душой, Рашид, — просто сказала Бетан.

— Странно, правда?

— Что?

— Хэнк был служащим нашей компании и другом моего отца, который даже доверил ему привезти свою любимую дочь. Он действительно был человеком честным и порядочным. Простите, Бетан, что я сомневался в вашем отце.

— Пойдемте, уже пора, — сказала она и отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы.

Больше она никогда не сможет обнять своего отца, не получит от него письма, не сможет сказать ему, как много он для нее значил, хотя они так редко виделись. Но она всегда будет помнить о нем, чувствовать в себе его страсть к высокому небу.

— Спасибо, что вы привезли меня сюда. Я сохраню вашу тайну, чтобы не огорчить вашу матушку.

Они медленно возвращались через кладбище.

— Моя мать могла бы отнестись к вам и лучше.

— Что ж делать, раз я не пришлась ей по душе. Она не обязана любить меня.

Бетан остановилась недалеко от машины:

— Вот видите, Рашид, правда всегда выходит наружу. Я рада, что вам все стало известно до моего отъезда. Если бы я не отстояла право доставить сюда ваш новый самолет, я никогда бы вас не узнала, и это было бы для меня большой потерей. Я благодарна вам за все, что вы для меня сделали. И желаю вам всего самого хорошего.

Он смотрел на нее, чувствуя, что нужно что-то сказать, но не находил слов. Поэтому просто поклонился и сказал: