Замуж за принца - [37]

— За моего сына! — провозглашал король, поднимая бокал.

— За будущего короля! — восклицали придворные, и по залу разносился звон медных и серебряных кубков, хотя мне эти металлические звуки напоминали лязг мечей на поле боя.

Никто из нас не сомневался в том, что ребенок будет мальчиком, которому предстояло утешить королевскую чету за все годы ожидания. Мы не позволяли себе даже допускать какого-либо иного исхода беременности.

Все же я покривила бы душой, если бы стала утверждать, что наши дни проходили в сплошном водовороте счастья. Ловко потеснив леди Уинтермейл и остальных фрейлин, Миллисент явно наслаждалась ролью попечительницы будущего наследника. Во мне она искала своего союзника и требовала, чтобы я делилась с ней самыми интимными подробностями здоровья королевы Ленор: что она ела, как часто пользовалась горшком, спал ли в ее постели король. Я пыталась изображать невежество или ссылаться на то, что ничего не помню, но Миллисент не отступалась. Снова и снова я уступала, сообщая ей то, что она хотела знать. Когда она улыбалась и хвалила меня, меня охватывала радость, затмевавшая стыд за мое предательство. Несмотря на всю теплоту, которую я испытывала к королеве Ленор, и то, что любовь к ней соперничала с чувствами к моей собственной маме, одобрение Миллисент завоевать было труднее, а потому и ценила я его больше. Я верила в то, что мне удастся служить обеим госпожам, полагая, что в моей власти поддерживать между ними добрые отношения.

Но если бы Миллисент довольствовалась нашим с ней договором, наслаждаясь своей информированностью о частной жизни королевы, никого не посвящая в детали! Однако это уже была бы не Миллисент. Она открыто хвастала своим влиянием на королеву и насмешливо отмахивалась от жалоб короля на то, что своей опекой она слишком утомляет его жену. И я позволяла этому продолжаться. Я ничего не говорила королеве Ленор о навязчивых допросах, устраиваемых мне Миллисент, и о ее язвительных выпадах в адрес короля. Я не понимала — да и как я могла это понимать, — что Миллисент и ее племянник постепенно вступают в войну за королеву Ленор. Если кто и мог предостеречь королеву о коварстве Миллисент, то это была я. Но я покорно оставалась в стороне. И этого я простить себе не могу.

Когда наступил катаклизм, он оказался стремительным и опустошительным. Схватки у королевы Ленор начались среди ночи.

С присущей ей самоотверженностью она какое-то время сносила их молча, пока я не проснулась, разбуженная шорохом постели, в которой она беспрестанно ворочалась. Я встала на колени и увидела, что королева лежит на боку, обеими руками сжимая живот.

— Началось, — прошептала она.

В темноте я видела только ее глаза, которые испуганно смотрели на меня.

Я вскочила и зажгла свечу. Затем я смочила водой ткань и положила ее ей на лоб.

— Я сообщу королю, — произнесла я.

Я выбежала в коридор, спотыкаясь от спешки, с единственной свечой в руке. Я постучала в дверь покоев короля, и из-за нее показался один из стражников, протирая заспанные глаза.

—  Необходимо послать за повитухой, — сказала я. — Время королевы подошло.

Стражник тут же выпрямился и кивнул. Я подождала, пока он натянет верхнюю рубаху и камзол. Затем он зажег свою свечу от моей и поспешил прочь. Повитухе, Урсуле, уже хорошо заплатили за то, что она осматривала живот королевы на протяжении всей беременности. Она утверждала, что ребенок в полном порядке. Ее общительность и уверенность в себе внушали мне доверие, и я думала, что с такой повитухой королеве Ленор будет легче пережить ожидающее ее испытание.

Шепотом сообщив новость слуге короля, я постучала в двери леди Уинтермейл и других фрейлин, после чего поспешила вернуться к королеве. Она продолжала лежать так же, как и когда я ее оставила, с влажной тканью на лбу.

— Элиза, — прошептала она и поморщилась от боли. Несколько мгновений она тяжело дышала, а затем продолжила: — Еще рано. Урсула говорила, что ребенок родится не раньше, чем через месяц.

Бегая взад-вперед по коридорам, я думала о том же. Но я понимала, что тревога королеве не поможет. Сейчас ей были необходимы все ее силы.

— Ребенок является в мир, когда он готов, — заявила я, надеясь, что мне удалось произнести это достаточно уверенно. — Мама всегда ошибалась в своих расчетах. Один из моих братьев родился на два месяца раньше положенного срока и оказался вполне здоровым малышом.

— Правда?

Похоже, она мне поверила.

От необходимости измышлять новую ложь меня избавило прибытие леди Уинтермейл. Если бы я увидела ее при иных обстоятельствах, меня позабавило бы зрелище ее всклокоченных волос и неряшливо натянутого платья. Но этой ночью я просто была благодарна ей за то, что она прибежала так быстро. Эта женщина всегда гордилась своей внешностью и ухаживала за собой самым тщательным образом. То, что она бросилась к ложу королевы в таком виде, свидетельствовало о ее искренней любви к ней.

— Как она? — воскликнула леди Уинтермейл, глядя на меня.

— Я в порядке, — отозвалась королева Ленор, храбро улыбаясь. — Во всяком случае достаточно хорошо для того, чтобы говорить.

— Отлично, отлично. Элиза, зажги свечи. Мы должны как можно лучше осветить комнату. Ты послала за повитухой? — Я кивнула. — Мы должны приготовить все необходимое.