Замурованное поколение - [12]

Так он и поступил, конечно, ничего другого ему не оставалось, но я предвидел, что в его обществе дамы проведут не очень-то приятный вечер, и, нечего говорить, при других обстоятельствах я, безусловно, не стал бы вынуждать Алехо составить им компанию. Как я узнал потом, его присутствие в театре оказалось весьма условным: в первом антракте он встал, сказал, что идет в бар, и вернулся за десять минут до окончания спектакля. Кроме того, он поставил машину там, где стоянка запрещена, и их оштрафовали. Просто беда!

Как бы то ни было, своей цели я достиг: остался дома один, чтобы спокойно сравнить негативы с газетной фотографией, если это действительно он. Разыскал все без труда. Фотографии по-прежнему лежали в ящике стола, под бумагами и тетрадками, и, судя по всему, Алехо эти дни к ним не притрагивался. В клетушке, служившей ему фотолабораторией, негативов не было, но, поискав, я нашел их в одном из нижних ящиков его платяного шкафа. Я заметил, что второй ящик заперт — вещь необычная, и не только потому, что он никогда не запирался, но в особенности потому, что у этих ящиков не было замка. А на этот Алехо сам поставил замок — у него была несомненная склонность к слесарному делу, но все же сразу было видно, что это работа любителя. Стремление спрятать что-то сразу меня насторожило, и я потерял немало времени, разыскивая ключ, но он, должно быть, унес его с собой, и поиски мои были тщетны.

Увлекшись поисками, я, прежде чем пойти в кабинет и не спеша рассмотреть негативы и сравнить фотографию трупа с газетной вырезкой, методически обыскал не только ящики стола, но и ту часть шкафа, к которой имел свободный доступ. Не нашел ничего нового, за исключением вещи, не относившейся к его гардеробу, поскольку это было женское белье.

Как фотография, так и этот интимный предмет одежды указывали, что Алехо не ограничивался случайными вылазками, у него была подружка, девушка, с которой он поддерживал постоянную, вошедшую в привычку связь, девушка такая же беззаботная, как он, потакавшая его причудам фотографа-любителя. Хотя я и склонен был считать, что речь идет об особе легкого поведения, мне трудно было представить себе тип девушки. Содержанка обходится недешево, а денег у Алехо мало. Я уже давно решил, что в этом отношении лучше ограничивать его жесткими рамками, и, хотя в последнее время я увеличил ему ежемесячную сумму на карманные расходы, она составляла всего пятьсот песет, что явно недостаточно для содержания профессионалки, даже в том случае, если бы у Алехо не было других расходов: сигареты, книги, кино, театр, бар… Конечно, возможен был и такой вариант: у девушки был любовник постарше, а мой сын был третьим углом треугольника. В этом случае девица, скорей всего, была бы старше его, однако фотографии, которые я видел, при всей их обманчивости, вроде бы запечатлели едва созревшее, очень молодое тело.

Оставалась и другая возможность: девушка была из порядочной семьи, даже, может быть, его соученица, достаточно эмансипированная, чтобы вступить в интимные отношения с юношей, который еще много лет не сможет на ней жениться. Эта мысль пробудила во мне новое беспокойство: Алехо настолько неуравновешенный юноша, что вполне может послать ко всем чертям занятия в университете, если ему взбредет в голову жениться. Я подумал, что надо бы раздобыть точные сведения об этой девушке; только зная, кто она такая, можно подготовиться к любой неожиданности и в случае необходимости защитить от нее сына. Но как? Я не мог ни выслеживать Алехо, ни расспрашивать его друзей — я попал бы в глупое положение… Тут я почему-то подумал о Марии Кларе и улыбнулся, вопреки всей моей озабоченности. Вот кто сумеет помочь мне, и я был почти уверен, что она сделает это с удовольствием.

В кабинете, где я закрылся, после того как привел в порядок шкаф и ящики стола, хотя причин особенно беспокоиться не было, потому что Алехо никогда ничего не клал на место, я приступил наконец к сопоставлению фотографий. Выражение лица было совсем несхоже не только потому, что я сравнивал живого человека с мертвецом, но и из-за положения головы на фотографии Алехо. Но все же черты лица указывали, что на обеих фотографиях запечатлен один и тот же человек. Лицо политического деятеля было достаточно характерным, чтобы на этот счет не осталось никаких сомнений: у него сильно выдавались надбровные дуги под густыми бровями и череп был явно долихоцефальный — все это вместе окончательно убедило меня в идентичности сфотографированного лица через каких-нибудь пять минут после тщательного сопоставления снимков. Первое впечатление меня не обмануло: в письменном столе моего сына я нашел фотографию политического деятеля.

Теперь мне оставалось установить, был ли снимок сделан фотоаппаратом моего сына. Если просматривать все негативы, дело затянулось бы до бесконечности, так много их было, но складные кассетники, в которых он хранил негативы, покупались в разное время, и самые новые, хотя той же самой марки, что и остальные, выглядели ярче, на них не было потемнения, патины, возникающих, когда их месяцами держат в запыленных и как попало брошенных коробках.