Замок темного барона - [22]

До вокзала оставались считанные метры.

Уф! Пауль удовлетворенно вздохнул и, паркуя машину на специальной стоянке для почетных гостей, решил отложить размышления о таком непростом предмете, как финансовый успех Шефа Кольбаха, до следующего раза. Встряхнул цветочки и отправился искать фрау Медам.

Пауль сразу определил мадам Шталь среди прибывших. И вовсе не по огромному количеству дорогих кожаных чемоданов и шляпных картонок с затейливыми вензелями модных магазинов…

Спутать мадам Шталь с другой дамой было просто невозможно!

Мадам Шталь не была красива. Она не была ни высокой, ни стройной. Она не была модной, то есть увитой перьями и мехом, как опереточная примадонна. Она не была роскошной, то есть увешанной ювелирными украшениями, от которых рябит в глазах. Она не была моложавой или молодящейся. Весь этот дешевый декор не требовался такой гранд-даме, как нештатный советник Рейхсфюрера по вопросам астрологии доктор Агата Шталь.

Даже без упомянутых дешевых уловок фрау Шталь была просто безупречной!

От кончиков волос, уложенных в простую, но идеальную прическу, до круглых носков лайковых серых туфель и похожих на стилеты каблуков, поддерживавших легкое, хрупкое тело с отменной осанкой. Такой же безупречной, как огромный, удивительно чистый бриллиант в безыскусной платиновой оправе у нее на пальце. Даже в свете мутных вокзальных фонарей перстень при малейшем движении рассыпал искры.

Их яркие огоньки падали на изысканной простоты маленькое черное шелковое платье, такой же черный кружевной кардиган, после чего ласково спрыгивали с открытого, без единой морщинки лба Мадам на тронутые пудрой щеки и ровный носик. Никогда, ни за что Пауль не решился бы приблизиться к такой утонченной и состоятельной даме, даже зная, что она на год-другой старше его собственной матушки!

Но сейчас его призывал служебный долг, и он решительно ступил в круг золотого света и волшебного запаха, обвивавшего гостью:

— Мадам Шталь, от лица Рейхсфюрера, штандартенфюрера Кольбаха, всего подготовительного комитета фестиваля и нас, скромных ценителей пангерманской идеи, разрешите поприветствовать вас в N-бурге… — Пауль щелкнул каблуками и с поклоном вручил Мадам букет, после чего церемонно облобызал ароматную замшевую печатку телесного цвета, туго облегавшую женскую кисть. В первую секунду большие и ясные, как предутреннее небо, глаза Мадам показались ему удивленными и даже настороженными, а потом она рассмеялась:

— Бог мой… Я едва не приняла вас за призрака… Так смешно — принять за тень из прошлого такого жизнерадостного и симпатичного молодого человека, — мадам Шталь смеялась звонко, с детской наивностью, и даже морщинки, появившиеся вокруг ее ясных глаз и тонких губ от смеха, были ей удивительно к лицу. Шею Мадам скрывал лепесток розового шифонового платочка и обнимали две лаконичные нитки бус — из розового и серого жемчуга. Мадам понюхала букет, мельком взглянула на карточку Шефа и принялась изучать ноты: — Как мило, Моцарт…

— Это от меня лично, — не преминул вставить Пауль.

Мадам вернулась к карточке:

— Карл Кольбах? Даже в имени такие сильные энергетические вибрации! Что же, поехали! — она прикрыла глаза, словно прислушиваясь, махнула рукой в такт своей внутренней музыке и решительно направилась к машине. Но перед этим вынула из груды багажа и передала Паулю большущую и очень тяжелую клетку, прикрытую персидской шалью. Заглядывать под покров, чтобы определить содержимое, любознательному гауптштурмфюреру не потребовалось. Едва он принял ценный груз, как между прутьями у самого пола возникла полоса рыжего меха, пять стальных безумно острых игл впились в рукав его парадного кителя и молниеносно скрылись за платком вместе с трофеем — куском отменной ткани, из которой шьют офицерскую форму! «Ну вот, теперь придется выписывать еще и новый парадный комплект!» — с досадой подумал Пауль, взвешивая клетку на руке и представляя, как этот тяжеловесный объект мог бы скрыться в пучине ближайшего водоема с такой скоростью, что подлючий котяра даже мяукнуть не успел бы. К счастью, у Пауля нордический характер и долг для него превыше эмоций.

Какое очаровательное животное!

— Мой Паштет! — гордо сообщила Мадам. — Он скверно переносит поездки… Что у вас с рукой? Покажите…

— Пострадал только текстиль! Паштет. Прелестное имя для котика, — улыбнулся Пауль как можно более искренно, с силой зашвырнул клетку на заднее сиденье, так что кот совершил внутри нее сальто. Затем офицер чуть более грозно, чем следовало, гаркнул «Хайль Гитлер» на ожидавших чаевых носильщиков необъятного багажа Мадам.

Сама же Мадам все время сборов держала Пауля за руку: развернув его ладонь к себе, сперва поднесла ее к самым глазам, потом провела замшевым пальчиком по центральной линии и наконец отпустила, а по дороге поведала о результатах таинственных изысканий:

— Вы счастливый человек, — улыбнулась она. — Судя по линиям на руке, судьба подарит вам все. Абсолютно все! И даже больше. Хотите вы или нет, но это случится. А вот ваш брат… У вас ведь есть брат?

Пауль заинтриговано кивнул.

— Он потеряет ровно столько, сколько вы получите… И все из-за…