Замок Эйвери - [45]

- Так почему же ты рассказал мне о магрибинце Фаджре, тем самым вторично толкнув на измену супругу?

- Да потому, что ты сам пожаловался мне о себе, как рабе, хорошо, пусть, марионетке Судьбы.

Потому, что твой супруг либо сошёл с ума от ревности, либо окончательно стал зверем. Ты ведь знаешь - у оборотней случается так, что большую часть жизни они совершенно безобидны, но потом в них что-то ломается, и они становятся безжалостными и бесстрашными бестиями. Ты не знал, с кем скрепил судьбу? А чтобы мои слова не показались бы поклёпом на монстра, разворотившего и тебя, и меня изнутри заради звериной ненависти на почве ревности, почитай того же Йозуса Гауптманна - «Жизнь и Посмертие нелюдя» или «Новый бестиарий», действительно новый, прошлого года выпуска Оллемануса Стурлафссона.

- А чем это теперь мне поможет?

- Как это чем? Будешь знать, с кем связал судьбу. Ой, прости, мои слова так жестоки… Но ведь и мне не за что его любить!

- Ты вот ещё скажи - каким заклинанием в Ремуса запустить успел, а, может, даже черномагическим проклятьем, да ещё и на крови? Может, он только после этого стал… таким?!

- Да, это было заклинание магов Огня, длинная фраза, перевод которой с магрибинского наречия, на котором, да ещё на фарси, произносятся все специфические заклинания магов Огня, звучит, как: «Пришедший зверь, да не заберёшь ни капли крови моей отныне и до века!» Ты ведь не знаешь этот язык? Нет? Я так и думал. Просто маги Огня имеют дело со всеми огнепоклонническими религиями и верованиями, отсюда и заклинание. Ты мне веришь? Ведь лучшим доказательством стоит считать то, что зверь не укусил меня.

- Верю.

И я действительно верю Блейзу.

- Ладно, давай оправимся к тебе - покажешь родовое гнездо. Да, шучу, я же знаю, в какой глуши замок Снейпов.

Но я имел в виду другое - лондонский дом, если ты не против.

- Я - нет, но тебе придётся самому походить по нему - у меня куча дел и несколько аппараций.

- А вечером споёшь что-нибудь? А завтра - всё, в Хог.

- Хорошо.

- Только уж ты как-нибудь постарайся кровь остановить.

- Да припоминаю я один способ, мучительный правда, но раньше так магглам во время беспрестанных войн кровь останавливали, например, на отпиленной конечности.

- Отпиленной?! Жуть какая.

- А что, ты думал, им руки-ноги покалеченные или заражённые топором отрубали?

- Я, если честно, об этом вообще не думал. Так что за способ, небось, такой же примитивный, как применение пилы?

- Во-первых, пила была специальная, хирургическая, а, во-вторых, отвечая непосредственно на твой вопрос - что-то вроде того - прижигание раскалённым прутом.

- О-о, нет, это же безумно больно! Твой Люпин прижёг мне проклятием грудь наискось, и эта обгорелая полоса плоти доставляла мне больше всего боли. Спасибо, что ты с неё начал.

А без этого прижигания обойтись никак нельзя?

- Ну, тут уж на выбор - либо черномагическое прижигание, либо - ходить под себя после этой чёртовой диссольвации.

Я, разумеется, выбираю первое. Обезболивающего зелья у меня здесь, в Лондоне, да и в Школе, в лаборатории, множество.

- Но ведь и мне мадам Помфри давала много Обезболевающего - меньше, чем здесь, конечно, зато я не чувствовал себя в Хоге тряпичной куклой.А на меня до сих пор волнами накатывает это ощущение здесь.

- Скоро тебя выпишут? - я перевожу разговор на другое, менее болезненное.

- Обещали сразу принести, когда будут готовы, пергаменты и одежду, но вот что-то не несут. Придётся пойти немного потрясти из них пыль.

- Что?! Что ты сказал?!

- Сев, ну я же не матом ругаюсь - это всего лишь достаточно безобидный эвфемизм.

- Никогда! Слышишь?! Никогда! Не говори при мне этого… эвфемизма.

- Он что-то означает для тебя, а, Сев?

- Скорее уж, означал. В прошлой жизни.

- У тебя, что, с каждой новой любовью начинается la nova vita? Э-э, так, не пойдёт.

- Не смей мне указывать! - я понимаю, что ору, как сумасшедший, и говорю уже спокойнее, взяв себя в руки:

- Эх, Блейз, просто я вторые сутки сплю часа по три, и это не простые сутки, поверь.

- Да уж, вспомни, хотя бы, сегодняшнюю ночь.

- Прежняя была ещё хуже…

- Это, когда он… тебя?

- Да, началось-то всё с позапрошлого вечера, а потом мне спасли жизнь наши дамы - Минерва, Элиза и, только представь себе, Ирма Пинс.

- Вот уж на кого бы не подумал, и что это было за заклинание - простой Stupefy или что-нибудь позаковыристее? Хотя, вряд ли, они же стронницы Белой магии… Впрочем, могли бы и Tormento, если уж речь шла о жизни и смерти.

Ладно, пойду, пошебуршу там, у дежурной - не век же нам здесь сидеть.

- Иди, иди, - говорю я, а сам думаю о Прижигающем проклятье.

-Оно и так-то болезненно, а уж если применять его на слизистой, да ещё и представляющей собой месиво… похоже, мне придётся очень… сильно потерпеть. А этот запах - даже я, практически лишённый брезгливости, вскрывавший протухшие трупы, а после этого спокойно и с аппетитом евший за ломящимися от яств столами, не касался, да и старался вообще не работать в одном помещении с трупами, к которым применяли это проклятье, из-за одного лишь запаха горелой плоти, но, по странному стечению обстоятельств, не ощутивший этот запах палёной плоти, исходивший от Блейза, видно, только, из-за большой любви к нему,