Замкнутые на себя - [14]
— Долго, — пробормотал он.
—Что? — обнимая его за пояс, спросила Барриэт.
— Долго возиться, нужно в помощь свиту набирать, — объяснил Ерхадин. Барриэт ничего не поняла, но согласно кивнула головой. Ерхадин стал выбирать смышлёных и находчивых молодых людей и брать их на «службу». Новое незнакомое понятие, которое к месту и не к месту повторялось народом, быстро прижилось.
В Лату, большую деревню с базаром, Ерхадин въехал, сопровождаемый сотней молодцов с дубинами. Он занял самый лучший дом, выгнав хозяина к родственникам, и объявил своим, чтобы собирали народ для присяги королю. Когда, через некоторое время, доложили, что народ собран на базарной площади, Ерхадин вскочил на коня и с молодцами по бокам поскакал туда.
— Слушай народ, — прокричал бойкий Варевот, один из самых смышлёных людей нового короля, — перед вами король Ерхадин.
Ерхадин поднялся на естественное возвышение возле площади и окинул взглядом толпу. Народ, подстёгнутый слухами, смотрел на Ерхадина, как на диковинку, ничуть не боясь и не раболепствуя.
— Что-то я не вижу здесь короля, — выкрикнул задорный голос и его слова подхватили смехом.
— А ты его больше и не увидишь, — сказал Ерхадин и выпустил в глаза смельчака две молнии. Тот дёрнулся, закричал и, повернув к народу черные дыры вместо глаз, упал. Народ откинулся от него, образовав напуганный круг, в центре которого раскинулось тело.
— Добей его, — кинул Ерхадин и Варевот, не слезая с коня, на ходу махнул дубиной, и голова поверженного раскололась, обрызгав окружающих кровью.
— Есть ещё несогласные? — прокричал Варевот, слушая в ответ мёртвую тишину.
— Повторяйте за мной: «Присягаю королю Ерхадину!» — снова выкрикнул Варевот, и площадь нестройно прогудела: «… адину!»
— Всё, — брезгливо сказал Ерхадин и кивнул Варевоту: — Приведёшь мне самых влиятельных людей в деревне.
Они посетили Рони, потом Дино, дальше Шева, но молва всегда опережала их и люди добровольно сдавали им власть.
Ерхадин осунулся, и неприкрытая половинка лица почернела от загара, так что всякий, не знавший его, ужасался его виду, а слух о неестественной силе короля разносился вокруг, словно ветер. Ерхадин устал и только неизменная поддержка Барриэт, и воспоминание о словах Манароис, предсказывавшей его судьбу, заставляли двигаться вперёд, меняя участь всей страны.
Неожиданное не заставило себя ждать. Когда они подошли к посёлку Ута, гонцы, высланные вперёд, предупредили, что жители настроены очень воинственно и не сдадут городок без боя.
Сопровождающие Ерхадина молодые люди, привыкшие к лёгкости получения власти, оказались немного растерянны, и Ерхадин знал – случись, что с ним, они побегут, как зайцы. Только Варевот внушал уверенность в его преданности и способности идти до конца. Перед самым городом они взошли на горку, и перед ними раскинулась панорама неровных улочек и разношёрстных домов, выглядывающих из—за деревьев.
— Я буду ждать их здесь, — сказал Ерхадин, посылая в город свиту. Те рассыпались по улочкам, и вскоре Ерхадин увидел, как оттуда, словно ручьи, потекли струйки угрюмых людей, вооружённых кто чем.
— Драться придётся, — невозмутимо сообщил Варевот.
Вскоре огромная толпа окружила горку и кучка людей, теснившихся возле Ерхадина, выглядела жалкой пародией силы. Вперёд из толпы вышел огромный детина державший дубину и сказал:
— Ты не войдёшь в город. Убьёшь одного, на его место станет другой.
— Такой город мне не нужен, — ответил ему Ерхадин, и гигант довольно обернулся к толпе, ободряющей его гулом. Ерхадин вскинул руки и на город медленно посыпались горящие шары, которые делились в воздухе, распадаясь на несколько меньших. Загорелся один дом, второй и вскоре весь горизонт пылал огнём, жар от которого доносился ветерком. Обезумевшие люди бросились спасать своё имущество, и толпа растаяла, точно утренний туман.
Только гигант стоял напротив Ерхадина и сжигал его взглядом. Варевот, промчавшийся на коне мимо него, как будто нечаянно вскинул дубину, и одним движением погасил этот взгляд.
Одинокий труп остался лежать, орошаемый неожиданным дождём, который не мог погасить пожар, а только сшибал летающий пепел и смешивал его с землёй, превращая в жидкую, чёрную грязь.
— Едем отсюда, — сказал Ерхадин, трогая коня, и его немногочисленная свита гуськом двинулась за ним в направлении Емена.
В городок они въехали ночью и отправились к единственному зданию, где горел огонёк. Хозяин огонька и заведения, Берл Варшал, помышлял отпуском местного пива, заодно осуществляя обменную торговлю тамошними и привезёнными товарами: зерном, овощами, мясом домашнего скота и дичью, кузнечными и столярными изделиями, кожей выдубленной и сырой, мукой и солью, и ещё невесть чем. Ввалившаяся толпа нетерпеливых и отчаянных людей во главе с человеком, половину лицо которого прикрывала маска, а взгляд холодил до костей, вызвала в его душе паническое предчувствие, что нынешней ночь ему не избежать убытка или, упаси боги, лишиться жизни.
— Что желаете? — замирая, спросил он. Варевот деловито принялся осматривать хозяйство, а молодая и озорная свита уже черпала из бочки пенный беловатый напиток. Барриэт сняла с помощью молодцов подвешенную над очагом телячью ногу и принялась строгать её, выкладывая в глиняную тарелку перед королём, а остальное отдала окружающим бочку голодным выпивохам. Хозяин смотрел и ничего не говорил. Ему хватило ума понять, что перед ним новый король, грозный и творящий чудеса, молва о котором давно достигла городка.
