Заметки по поводу, или Подонок, сын подонка - [3]

Как всегда перед началом отопительного сезона - дрободан. Спать приходится, укрывшись всеми одеялами. А сегодня все равно. (Все равно под всеми.)

Репетиция смерти прошла, но ничему не научила, разве что подолгу смотреть на цвет какой-либо вещи или бесконечно повторять простой мотив, или забывать, нужно ли завтра что-нибудь делать, или, проснувшись, тихо сидеть в кресле и думать: она любит спать, а проснувшись, любит еще поваляться под одеялом, а потом чуть приподнимется и снова прикроет глаза, а я - нет, я спать не люблю...

*

Скоро пойдут дожди. В Летнем лебеди торчат. Вчера сидели, пока не замерзли, а потом встали, да и пошли. Все это я записываю под аккомпанемент собственного хрипа - отчасти это способ борьбы. Моя шарманка: сны снились, явь являлась. Скрестив руки, ноги, плечи, я запутался в старом темно-зеленом кресле - материя расползается, свисают длинные черные нити, ветхие и лохматые, тощие, бесполезные. Hамотав на палец, оторвать несколько штук, выпустить из клубка своего тела одну ногу, затем вторую, нащупать босыми ступнями шершавый паркет, захлопнуть тетрадку...

*

Одноголосие: валаамский распев, буддийская флейта, пить кофе, делать визиты, "Букет Молдавии", первая бутылка, вторая, из пустой извлекается звук, из полупустой - собственно "букет", затем ночь, ночь, утро. Утро жжет крапивой.

*

Споришь, чья лошадь хуже, и мчишься во весь опор. Ты - на лошади мужа, я - на твоей. Хитер! - вот и раздуто пламя жалости и борьбы. Синий орел над нами. Воздуха... пива бы...

*

Помните сказку: "Жил-был поп..."?

Один мой знакомый сильно ушибся о православие и сжег свои книги ("Бхагаватгиту", "Розу мира", художественные). Поскольку так просто они не сгорят, вырывал по листочку, рвал, мял и кидал в огонь (сколько ж ему, бедному, понадобилось времени?) Специально для этой цели он ездил куда-то в поле, за город, с рюкзаком - ездить пришлось два раза.

- Бог - это личность, - говорил Вова, - и понять вам это лучше сейчас, все равно придется лечить этот гнилой зуб, только потом придется уже драть (тогда я еще не знал про книжный костер - разговор происходил 1 сентября, первый Вовин учебный день в семинарии, где учат на "батюшков". Он поступил вместе с Серегой, героем рассказа "Прямая речь". Во времена "Прямой речи" Вова еще был последователем Даниила Андреева).

*

Кстати, о гнилых зубах. Я с самого детства страшно боюсь зубных врачей. Это мой наследственный кошмар (папе из-за плохих зубов, которых он никогда не лечил, приходилось улыбаться, не размыкая губ, что ужасно бесило маму). Я говорю жене, что не иду лечить зубы, потому что боюсь заразиться СПИДом. Hа самом же деле... если я попаду в ад, это будет зубоврачебное кресло.

*

Раннее утро. В окно лезет солнце. Hа батарее висят твои трусики (я вспоминаю слова знакомой: "мой последний любовник был фетишистом, я могла на целый день уходить по делам, ему было достаточно моих трусиков"), я смотрю на них с нежностью - такие маленькие, беленькие, беззащитные. Мои трусы на мне - большие и неказистые.

(в них - мошонка и мошенник; назревает очередное мошенничество)

Я понимаю, что этот вздор заслоняет от меня то, что я, собственно, хотел бы сказать. Тем не менее, я продолжу. Приятель сказал, что у него насморк. Я посоветовал тот же способ, которым так эффективно снимают зубную боль - отрубить ее напрочь, вместе с соплями, - эту штуку, что под шапкой. Автор способа, кажется, Гильотен. Мне то же самое можно порекомендовать от кашля ("нет уж, я как-нибудь с кашлем, с соплями, без зубов...").

*

Вот фраза из неудавшегося рассказа полугодовой давности: "Мне симпатичен человек, который тихо напивается, никому не мешая. Мне кажется, что этот человек - я".

А вот еще: "Альтернатива любви - алкоголь". (а что подобрать взамен него - если алкоголем становится любая деятельность, а похмелье крайне редко?)

*

Мой папаша, издали похожий на латиноамериканского бандита на заслуженном отдыхе (черные усы, загар, морщины), при ближайшем рассмотрении жалок и неказист. В мутных глазках с красными жилками что-то от крупного рогатого скота. Hо папа не крупный. Папа мне неприятен. Я страшно на него похож. Я повторяю его жесты, почерк несмотря на то, что почти всегда он жил отдельно от нас, примерно с моих шести лет. Мне трудно видеться с ним чаще, чем раз в год. Встреча занимает около двух часов - мы пьем чай, пытаемся разговаривать. Каждый раз меня поражает сходство, я даже некоторое время не в себе (привычный шок), но ни в музыке, ни в литературе он ни в зуб ногой. По образованию - инженер-строитель. По жизни - мудак, ханжа и пьяница. Иногда, как у многих алкашей, не понять, пил он уже сегодня или нет. Он очень скучен. Зачем я о нем пишу?

*

Я вспомнил ноктюрн, написанный по поводу одной встречи - он назывался "Hа одинокую морозную ночь" и имел ввиду использование губ для подражания какому-либо медному духовому, промерзшему насквозь, инструменту - так мы в детском садике дотрагивались языком до перил, и кусочек кожи мгновенно примерзал к железу.

Печальный ПАПА-ПА-ПАСЕЛКУ

Идет дорогою кривой,

Ругает сына втихомолку