Заметки о любви - [35]

Но вслух он ничего не говорит, а пытается спросонья вспомнить всю ту ложь, что уже навешал им на уши.

– Потому что я не нашел выключатель в комнате.

За спинами родителей показывается входящий в кухню Альфи, еще в пижаме. Он хватает яблоко из миски на кухонной столешнице и просовывает голову между головами мамы с папой.

– Хьюго, – наклоняясь вперед, говорит брат, – до меня дошли слухи, что ты посеял свой бумажник, и это в первый же день!

– Во второй, – мрачно говорит Хьюго.

– Ну ты молодец, чувак! Ты напился?

– Альфи! – строго говорит мама.

Хьюго качает головой.

– Нет.

– Укурился?

– Альфред! – с выражением шока на лице восклицает папа.

– Значит, просто был самим собой? – с добродушной улыбкой говорит Альфи, а когда Хьюго молчит, сверля злобным взглядом экран, смеется. – Ну ты даешь! Нам здесь не хватает твоего профессионального внимания к деталям. Возвращайся поскорее, ладно?

Хьюго поднимает руку и слабо машет исчезнувшему из вида брату.

– А где остальные? – спрашивает он родителей, вдруг затосковав по дому, и они переглядываются.

– Оскар наверху, – отвечает папа. – Поппи уехала на день в Брайтон с этим парнем, Макуолтером, помоги нам Господь. А Айла и Джордж… они…

Родители снова обмениваются взглядами.

– Поехали в университет, – говорит мама.

Хьюго хмурится.

– Как так?

– Они захотели осмотреться, – отвечает мама. – Вчера пришло ваше распределение в общежитии.

– Уже?

Мама кривит рот.

– Послушай, дорогой… они собираются заселить вас вместе.

– Что? – В голове у Хьюго такая каша, что он едва соображает. – Кого?

– Всех вас. Оскар с Альфи. Айла с Поп. Ты с Джорджем.

– Я с Джорджем? – тупо повторяет Хьюго.

– Могло быть и хуже, – говорит папа. – Если бы тебя опять поселили с Альфи.

– Эй! – раздается откуда-то из-за их спин голос брата.

– Джордж подозревал, что ты не особо этому обрадуешься, – говорит мама, и у Хьюго такое чувство, словно ему в живот залили свинец. – Остальные не имеют ничего против такого заселения, но Джордж сказал, что если университет разрешит тебе поменять комнату, он будет не против поселиться с кем-нибудь другим. Так что решай сам.

Во рту у Хьюго пересохло.

– Хорошо.

– Я пришлю тебе электронный адрес отдела размещения на случай, если ты все-таки захочешь попробовать поменяться, – продолжает мама. – Но сначала договорись обо всем с Джорджем. Я знаю, что он с нетерпением ждет твоего звонка.

– Конечно, – обещает Хьюго, глядя в зеркало на свою сонную физиономию. Помолчав, он добавляет: – Мне, пожалуй, пора. Здесь еще очень поздно. Или слишком рано.

– Ну да, точно, – говорит мама. – Ладно, пришли нам адрес следующего отеля, в котором остановишься, а мы позвоним в банк и попросим их прислать тебе новые кредитки.

Хьюго кивает.

– Здорово! Спасибо.

– А как ты собираешься справляться до этого?

– Я… – отвечает Хьюго, запинается и, уже осторожнее подбирая слова, начинает: – В поезде я кое с кем подружился. Так что смогу одолжить немного денег у… него.

– Значит, ты там не скучаешь?

– Нет, – заверяет родителей Хьюго и уже собирается описать им все, но понимает, что даже не знает, с чего начать. Прошло каких-то два дня, но уже столько всего случилось! И сейчас ему кажется, что расстояние между ними состоит не только из километров.

– Рада за тебя, – говорит мама. – Только постарайся не потерять и паспорт, ладно? Мы все еще хотим, чтобы ты вернулся в целости и сохранности.

Хьюго чувствует, как кольнуло в груди. Как будто заклинило какой-то болтик.

– Да, и не забывай, что мы любим тебя больше всего на свете! – с улыбкой произносит папа, но эту фразу он все время говорит каждому из них.

– Я вас тоже люблю, – справляется с чувствами Хьюго.

Попрощавшись с родителями, парень продолжает сидеть в ванной под резким светом лампочек и смотрит пустым взглядом на почерневший экран мобильника. Он думает о том, как Айла и Джордж бродят по территории университета, заглядывают в окна общежитий, где скоро они будут жить все вместе – почти как сейчас, как будто ничего не поменялось, как будто они вообще не уезжали из дома.

Как так может быть, что его мучает уже только одна мысль об этом, и все же без них он чувствует себя таким одиноким? Прошлым вечером он сказал Мэй правду. И дело не только в том, что случилось в пиццерии. Хьюго вдруг внезапно осознал, что после стольких лет, проведенных с семьей, он оказался в свободном плавании. Чего ему, собственно, так хотелось. Но он не ожидал, что ему будет так одиноко.

Тяжело вздохнув, Хьюго выключает свет в ванной и тихо выходит в комнату, надеясь не разбудить Мэй. Он смотрит сначала на кровать, потом на раскладушку, и его самого удивляет то, как ему хочется снова лежать рядом с ней, слушать ее дыхание, ощущать тепло ее руки в своей…

На этом парень заставляет себя остановиться.

«Лучше раскладушка», – думает он.

Рекламный ролик про измельчитель для овощей еще не закончился, и работающий телевизор освещает комнату мигающим светом. Хьюго подходит к кровати со стороны Мэй и берет пульт. Экран гаснет, и его обступает такая кромешная тьма, что ему ничего не остается, как стоять и ждать, пока привыкнут глаза, иначе он обязательно споткнется обо что-нибудь.