Заметки краеведа в третьем поколении - [45]

Мне приходилось рассказывать о таких стихийных бедствиях, как ледоход и половодье, но суровая Кама приготовила еще одно испытание — ледостав, замерзание реки, образование ледяного покрова.

«Путь через Каму был труден»

Вся беда была в том, что этот процесс затягивался иногда на недели. Суда не плавали, лед не окреп, а перебираться нужно было, недаром в этот период гибло больше людей, чем в ледоход и половодье. Паустовский в ноябре ходил из Березников в Усолье и многое сказал короткой фразой: «Путь через Каму был труден». Далее он пишет более подробно, излагая рассказ местного жителя: «Тысячи рабочих едут сюда из-за Камы, из Усолья на перевозах и лодках, а Кама вот-вот встанет. Вторую неделю идет шуга, идет и идет, шут ёе знает. Когда Кама застынет, рабочие все равно будут идти на стройку, не идти никак невозможно, об этом даже мысли быть не может. (Возница захихикал в ответ на наши сомнения, приняв нас, очевидно, за круглых дураков). Как едут? Подкладывают доски и ползут по ним, а то пробьют в тонком льду канал и кое-как погребают на лодках».

Первые осенние ледообразования: забереги, сало, шуга начинаются обычно в конце октября. Особенно вредны шуги — острый колотый мелкий лед. Даль приводит в своем знаменитом словаре поговорку: «Льдишка идет — шуга да сало». Тогда же возникают зажоры — большое скопление надо льдом шуги, которая замерзает причудливыми фигурами, и они остаются неизменными до весны. Борис Пастернак, приехав впервые на Березниковский содовый завод в феврале 1916 года, в своей «Повести» описывает вид на Каму и Усолье, в тексте есть такая фраза: «В воде черных зажор стояли одинокие звуки».

Народные приметы

Дата ледостава, то есть день, когда люди спокойно шли по Каме, довольна расплывчата. Историк Дмитрий Петухов в своей книге «Горный город Дедюхин», вышедшей в 1864 году, называет даты самого раннего ледостава 21 октября, а позднего 6 декабря. Первый том Уральской советской энциклопедии, вошедшей в 1933 году, называет даты: 19 ноября и 16 декабря. На моей памяти самый ранний ледостав был 30 октября, самый поздний 5 декабря. Но чаще всего ледостав проходил во второй декаде ноября. Об этом говорят и народные приметы.

14 ноября. День Кузьмы и Демьяна. «Закует Кузьма-Демьян речку до весны красной не расковать». «Не заковать речку к зиме без Кузьмы-Демьяна». «Ноябрь окаменит воды, наладит переходы».

Второй приметный день Федот — 19 ноября. «Федот лед на лед ведет», то есть лед торопится. Уходят в зимовальные ямы лещи, судаки, окунь, щуки.

Обычно ледостав происходит ночью. Вечером еще работала какая-то переправа, а утром люди уже весело идут через Каму, намаявшись в ледоставный период. Почему именно ночью, неизвестно. Поэт Ю. Шмелев пишет в стихотворении «Ледостав»:

Там, где волны бесились и бились,

Словно чайка просилась в полет,

Ночью мрак и мороз опустились.

Сговорившись, всю ночь потрудились,

Смотришь утром как зеркало лед.

Даль приводит народную примету: «Лед не становится в светлую ночь», то есть в полнолуние. Но я не проверял эту примету. Обычно с началом ледостава выпадал снег и покрывал лёд, натаптывали тропы. Но осенью 1966 года сложилось довольно редкое для наших мест сочетание природных условий. Ноябрь был необычайно холодным, а снега до декабря не было, и около трех недель люди ходили по хилому льду. Кама всегда была черной, даже в солнечный день. Рассматривать прозрачную полуметровую толщу льда было интересно, разломы выглядели как картины художника-абстракциониста. Нежным молочным светом лучились замурованные в толще льда пузыри воздуха. Чем-то необычайным веяло в воздухе, я не мог понять, что это такое, оказывается, первый лед имел запах! Через много лет я прочитал в рассказе Паустовского «Наедине с осенью»: «Стоит выйти на крыльцо, как осень окружит тебя холодноватой свежестью своих загадочных черных пространств, горьким запахом первого тонкого льда, сковавшего к ночи неподвижные воды». Так вот что это было! Через три недели выпал снег, покрыл лед. Больше это явление никогда не повторялось.

Ледостав глазами художников и писателей

Выдающийся пермский писатель и художник Анатолий Тумбасов, много раз бывавший в Березниках и на Каме, в книге «Эхо камня Говорливого» писал: «За Камой в утренней дымке — Усолье. А тропинок столько на ледяном поле, что будто упала тень от дерева: основная тропа — ствол, а те, что в стороны расходятся, — это ветви. Я выбрал «веточку» из всех такую, которая прямо доставала до церковки, и пошел по ней». Тумбасов сделал много рисунков в этой поездке, все они хранятся в Березниковском историко-художественном музее им. И. Ф. Коновалова. На одном из них низ занимает белое пространство Кама, наверху трубы заводского берега, а на Каме по тропинке — три человеческих фигурки.

Не обошел тему ледостава в своем стихотворении В. Шаламов:

Еще вчера была рекой

И вымерзла до дна,

И под людской хрустит ногой

Застывшая волна.

Она лишь слепок ледяной

Лица живой волны,

И ей; наверно, не одной

Такие снятся сны.

Весной растает этот лед

Окоченевших строк,

И берега окрест зальет

Разлившийся поток.

Переправу по тонкому льду в низовьях Камы еще в 19 веке описал С. Аксаков в «Семейной хронике». Он тяжело заболел, когда учился в Казани. Мать, проживавшая в деревне на другом берегу Камы, узнав об этом, бросилась к сыну. Лед был тонкий. Он пишет: