Заметки к истории болезни - [9]

Шрифт
Интервал

Eleven years. Twelve years. Already Shirley had subsided into her role of pretty girl's plainer girl friend, although of course she was not plain at all. Fair girl, dark girl, and Maureen by mysterious birthright was the 'pretty one', and there was no doubt in either of their minds which girl the boys would try first for a date. Yet this balance was by no means as unfair as it seemed. Maureen, parrying and jesting on street corners, at bus stops, knew she was doing battle for two, because the boys she discarded Shirley got: Shirley got far more boys than she would have done without Maureen who, for her part, needed — more, bad to have — a foil. Her role demanded one.

They both left school at fifteen, Maureen to work in the shop. She was keeping her eyes open: her mother's phrase. She wore a slim white overall, pinned her fair curls up, was neat and pretty in her movements. She smiled calmly when customers said: 'My word, Mrs Watson, your Maureen's turned our, hasn't she?'

About that time there was a second moment of consciousness. Mrs Watson was finishing a new dress for Maureen, and the fitting was taking rather long. Maureen fidgeted and her mother said: Well, it's your capital, isn't it? You've got to see that, love.' And she added the deep unconscious sigh. Maureen said: Well don't go on about it, it's not very nice, is it?' And what she meant was, not that the idea was not very nice, but that she had gone beyond needing to be reminded about it; she was feeling the irritated embarrassment of a child when it is reminded to clean its teeth after this habit has become second nature. Mrs Watson saw and understood this, and sighed again; and this time it was the maternal sigh which means: Oh dear, you are growing up fast! 'Oh mum,' said Maureen, 'sometimes you just make me tired, you do really.'

Sixteen. She was managing her capital perfectly. Her assets were a slight delicate prettiness, and a dress sense that must have been a gift from God, or more probably because she had been reading the fashion magazines since practically before consciousness. Shirley had put in six months of beehive hair, pouting scarlet lips, and an air of sullen disdain; but Maureen's sense of herself was much finer. She modelled herself on film stars, but with an understanding of how far she could go — of what was allowable to Maureen. So the experience of being Bardot, Monroe, or whoever it was, refined her: she took from it an essence, which was learning to be a vehicle for other people's fantasies. So while Shirley had been a dozen stars, but really been them, in violent temporary transmogrifications, from which she emerged (often enough with a laugh) Shirley — plump, good-natured, and herself — Maureen remained herself through every role, but creating her appearance, like an alter ego, to meet the expression in people's eyes.

Round about sixteen, another incident: prophetic. Mrs Watson had a cousin who worked in the dress trade, and this man, unthought-of for many years, was met at a wedding. He commented on Maureen, a vision in white gauze. Mrs Watson worked secretly on this slender material for some weeks; then wrote to him: Could Maureen be a model? He had only remote connections with the world of expensive clothes and girls, but he dropped into the shop with frankly personal aims. Maureen in a white wrapper was still pretty, very; but her remote air told this shrewd man that she would certainly not go out with him. She was saving herself; he knew the air of self-esteem very well from other exemplars. Such girls do not go out with middle-aged cousins, except as a favour or to get something. However, he told Mrs Watson that Maureen was definitely model material, but that she would have to do something about her voice. (He meant her accent of course; and so Mrs Watson understood him.) He left addresses and advice, and Mrs Watson was in a state of quivering ambition. She said so to Maureen: 'This is your chance, girl. Take it.' What Maureen heard was: 'This is my chance.'

Maureen, nothing if not alert for her Big Chance, for which her whole life had prepared her, accepted her mother's gift of a hundred pounds (she did not thank her, no thanks were due) and actually wrote to the school where she would be taught voice training.

Then she fell into sullen withdrawal, which she understood so little that a week had gone by before she said she must be sick — or something. She was rude to her mother: very rare, this. Her father chided her for it: even rarer. But he spoke in such a way that Maureen understood for the first time that this drive, this push, this family effort to gain her a glamorous future, came from her mother, her father was not implicated. For him, she was a pretty-enough girl, spoiled by a silly woman.

Maureen slowly understood she was not sick, she was growing up. For one thing: if she changed her 'voice' so as to be good enough to mix with new people, she would no longer be part of this street, she would no longer be Our Maureen.


Еще от автора Дорис Лессинг
Бабушки

Дорис Лессинг получила Нобелевскую премию по литературе с формулировкой: «Повествующей об опыте женщин, со скептицизмом, страстью и провидческой силой подвергшей рассмотрению разделенную цивилизацию». Именно об опыте женщин и о цивилизации, выставляющей барьеры природному началу, пойдет речь в книге «Бабушки». Это четыре истории, каждая из которых не похожа на предыдущую.Новелла, давшая название всей книге, — самая, пожалуй, яркая, искренняя, необычная.Что делать женщине, которая любит сына подруги? Природа подсказывает, что надо отдаться чувству, что никогда она не будет так счастлива, как в объятиях этого молодого человека.


Пятый ребенок

Гарриет и Дэвиду с самого начала удается осуществить прекрасную мечту всех молодоженов: у них есть большой и уютный дом, стабильный доход, четверо счастливых и прелестных ребятишек и куча любящих родственников. Каникулы в их доме — изобильные праздники жизни и семейного счастья. А потом у них появляется пятый ребенок, ничего сверхъестественного… Но вот человек ли он?


Марта Квест

Марта Квест, молодая романтичная идеалистка, бунтует против сложившегося монотонного уклада жизни. Ей хочется читать взахлеб, мечтать о несбыточном и танцевать до упаду. Ей хочется дать волю инстинктам в поисках мужчины своей мечты.«Марта Квест» — роман, переведенный на все европейские языки и выдержавший несколько десятков изданий. Книга, принесшая Дорис Лессинг, нобелевскому лауреату по литературе за 2007 год, мировую известность.


Лето перед закатом

Британская писательница Дорис Лессинг – лауреат Нобелевской премии по литературе за 2007 год. Она обладает особым женским взглядом, который позволяет ей точно и в то же время с определенной долей скептицизма писать о разобщенности современного мира."Лето перед закатом" – роман, погружающий читателя в глубины расстроенной психики и безумия. Героиня романа – привлекательная женщина балзаковского возроста, оказывается оторванной от привычной жизни.


Любовь, опять любовь

Саре Дурхам шестьдесят пять лет, и она уже не ждет от жизни никаких сюрпризов. Однако все меняется, когда экспериментальный театр, в котором работает Сара, решает поставить пьесу о Жюли Вэрон, красавице квартеронке, жившей в XIX веке. Один из лучших романов знаменитой английской писательницы Дорис Лессинг, лауреата Нобелевской премии за 2007 год.


Расщелина

Роман известной английской писательницы, лауреата Нобелевской премии Дорис Лессинг рассказывает о древней женской общине, существовавшей в прибрежной полосе Эдема. Женщины этой общины не знали мужчин и в них не нуждались. Деторождение управлялось лунным циклом, рожали они исключительно девочек. И вот появление на свет странного ребенка - мальчика - угрожает разрушить гармонию их существования…


Рекомендуем почитать
Сирена

Сезар не знает, зачем ему жить. Любимая женщина умерла, и мир без нее потерял для него всякий смысл. Своему маленькому сыну он не может передать ничего, кроме своей тоски, и потому мальчику будет лучше без него… Сезар сдался, капитулировал, признал, что ему больше нет места среди живых. И в тот самый миг, когда он готов уйти навсегда, в дверь его квартиры постучали. На пороге — молодая женщина, прекрасная и таинственная. Соседка, которую Сезар никогда не видел. У нее греческий акцент, она превосходно образована, и она умеет слушать.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Нетландия. Куда уходит детство

Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.


Человек на балконе

«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.


Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!