Заметки к истории болезни - [10]
What would she be then? Her mother knew: she would marry a duke and be whisked off to Hollywood. Maureen examined her mother's ideas for her and shrank with humiliation. She was above all no fool, but she had been very foolish. For one thing: when she used her eyes, with the scales of illusion off them, she saw that the million streets of London blossomed with girls as pretty as she. What, then, had fed the illusion in herself and in other people? What accounted for the special tone, the special looks that always greeted her? Why, nothing more than that she, Maureen, because of her mother's will behind her, had carried herself from childhood as something special, apart, destined for a great future.
Meanwhile (as she clearly saw) she was in 93 Nelson's Way, serving behind the counter of Maureen's Shop. (She now wondered what the neighbours had thought — before they got used to it — about her mother's fondness so terribly displayed.) She was dependent on nothing less than that a duke or a film producer would walk in to buy a quarter of tea and some sliced bread.
Maureen sulked. So her father said. So her mother complained. Maureen was — thinking? Yes. But more, a wrong had been done her, she knew it, and the sulking was more of a protective silence while she grew a scab over a wound.
She emerged demanding that the hundred pounds should be spent on sending her to secretarial school. Her parents complained that she could have learned how to be a secretary for nothing if she had stayed on at school another year. She said: 'Yes, but you did't have the sense to make me, did you? What did you think — I was going to sell butter like you all my life?' Unfair, on the face of it; but deeply fair, in view of what they had done to her. In their different ways they knew it. (Mr Watson knew in his heart, for instance, that he should never have allowed his wife to call the shop 'Maureen's'.) Maureen went, then, to secretarial school for a year. Shirley went with her: she had been selling cosmetics in the local branch of a big chain store. To raise the hundred pounds was difficult for Shirley's parents: the shop had done badly, had been bought by a big firm; her father was an assistant in it. For that matter, it wasn't all that easy for the Watsons: the hundred pounds was the result of small savings and pinchings over years.
This was the first time Maureen had thought of the word capital in connection with money, rather than her own natural assets: it was comparatively easy for the Watsons to raise money, because they had capital: the Banners had no capital. (Mrs Watson said the Banners had had bad luck.) Maureen strengthened her will; and as a result the two families behaved even more as if the girls would have different futures — or, to put it another way, that while the two sums of a hundred pounds were the same, the Watsons could be expected to earn more on theirs than the Banners.
This was reflected directly in the two girls' discussions about boys. Shirley would say: 'I'm more easy going than you.'
Maureen would reply: T only let them go so far.'
Their first decisions on this almighty subject had taken place years before, when they were thirteen. Even then Shirley went further (let them go further') than Maureen. It was put down, between them, to Shirley's warmer temperament — charitably; for both knew it was because of Maureen's higher value in the market.
At the secretarial school they met boys they had not met before. Previously boys had been from the street or the neighbourhood, known from birth, and for this reason not often gone out with-that would have been boring (serious, with possibilities of marriage). Or boys picked up after dances or at the pictures. But now there were new boys met day after day in the school. Shirley went out with one for weeks, thought of getting engaged, changed her mind, went out with another. Maureen went out with a dozen, chosen carefully. She knew what she was doing — and scolded Shirley for being so soft. 'You're just stupid, Shirl — I mean, you've got to get on. Why don't you do like me?'
What Maureen did was to allow herself to be courted, until she agreed at last, as a favour, to be taken out. First, lunch — a word she began to use now. She would agree to go out to lunch two or three times with one boy, while she was taken out to supper (dinner) by another. The dinner partner, having been rewarded by a closed-mouth kiss for eight, ten, twelve nights, got angry or sulky or reproachful, according to his nature. He dropped her, and the lunch partner was promoted to dinner partner.
Maureen ate free for the year of her training. It wasn't that she planned it like this; but when she heard other girls say they paid their way or liked to be independent, it seemed to Maureen wrong-headed. To pay for herself would be to let herself be undervalued: even the idea of it made her nervous and sulky.
At the end of the training Maureen got a job in a big architect's office. She was a junior typist. She stuck out for a professional office because the whole point of the training was to enable her to meet a better class of people. Of course she had already learned not to use the phrase, and when her mother did snubbed her with: 'I don't know what you mean, better
Дорис Лессинг получила Нобелевскую премию по литературе с формулировкой: «Повествующей об опыте женщин, со скептицизмом, страстью и провидческой силой подвергшей рассмотрению разделенную цивилизацию». Именно об опыте женщин и о цивилизации, выставляющей барьеры природному началу, пойдет речь в книге «Бабушки». Это четыре истории, каждая из которых не похожа на предыдущую.Новелла, давшая название всей книге, — самая, пожалуй, яркая, искренняя, необычная.Что делать женщине, которая любит сына подруги? Природа подсказывает, что надо отдаться чувству, что никогда она не будет так счастлива, как в объятиях этого молодого человека.
Гарриет и Дэвиду с самого начала удается осуществить прекрасную мечту всех молодоженов: у них есть большой и уютный дом, стабильный доход, четверо счастливых и прелестных ребятишек и куча любящих родственников. Каникулы в их доме — изобильные праздники жизни и семейного счастья. А потом у них появляется пятый ребенок, ничего сверхъестественного… Но вот человек ли он?
Марта Квест, молодая романтичная идеалистка, бунтует против сложившегося монотонного уклада жизни. Ей хочется читать взахлеб, мечтать о несбыточном и танцевать до упаду. Ей хочется дать волю инстинктам в поисках мужчины своей мечты.«Марта Квест» — роман, переведенный на все европейские языки и выдержавший несколько десятков изданий. Книга, принесшая Дорис Лессинг, нобелевскому лауреату по литературе за 2007 год, мировую известность.
Британская писательница Дорис Лессинг – лауреат Нобелевской премии по литературе за 2007 год. Она обладает особым женским взглядом, который позволяет ей точно и в то же время с определенной долей скептицизма писать о разобщенности современного мира."Лето перед закатом" – роман, погружающий читателя в глубины расстроенной психики и безумия. Героиня романа – привлекательная женщина балзаковского возроста, оказывается оторванной от привычной жизни.
Саре Дурхам шестьдесят пять лет, и она уже не ждет от жизни никаких сюрпризов. Однако все меняется, когда экспериментальный театр, в котором работает Сара, решает поставить пьесу о Жюли Вэрон, красавице квартеронке, жившей в XIX веке. Один из лучших романов знаменитой английской писательницы Дорис Лессинг, лауреата Нобелевской премии за 2007 год.
Роман известной английской писательницы, лауреата Нобелевской премии Дорис Лессинг рассказывает о древней женской общине, существовавшей в прибрежной полосе Эдема. Женщины этой общины не знали мужчин и в них не нуждались. Деторождение управлялось лунным циклом, рожали они исключительно девочек. И вот появление на свет странного ребенка - мальчика - угрожает разрушить гармонию их существования…
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.