Заманчивые обещания - [21]

Шайлер кинула взгляд на запястье:

— Я без часов, но думаю, где-то около половины четвертого.

Его совсем не забавляла эта ситуация.

Пока Бадди шумно возился в мокрой от росы траве, Трейс с непреклонным видом стоял у подножия ступенек, скрестив на груди руки.

— Вас не затруднит дать объяснения?

Шайлер нетерпеливо повела плечом:

— Объяснения по поводу чего?

Он смотрел прямо ей в глаза.

— Что вы делаете здесь в столь возмутительно позднее время?

Ее ответ был лаконичен:

— Вообще-то затруднит.

Неожиданно он сменил тему разговора. Вне всякого сомнения, это был тактический ход, которым он пользовался в суде, чтобы подлавливать ничего не подозревающих свидетелей защиты.

— У вас с собой зонтик.

— Ну да.

Трейс поднял лицо к небу и вытянул руку ладонью вверх.

— Но ведь дождя-то нет.

— В отличие от того вечера, когда мы с вами впервые встретились, — напомнила она, увлажнив языком губы.

Он сверлил ее взглядом.

— Вы мне не солгали.

— В чем?

Сделав еще шаг, Трейс оказался внутри беседки.

— Другой автомобиль действительно был.

Шайлер постаралась не выдать своего удовлетворения.

— Я же говорила вам, что кто-то ударил мою машину сзади.

Она больше не видела его губ.

— Я знаю. — Он говорил без обиняков. — Я вам верю. Я также считаю, что это было сделано намеренно.

Она издала звук, который таки выдал ее волнение.

— Ну конечно. Никто не врезается в бампер автомобиля три раза подряд по чистой случайности. Может, за «ягуаром» ехал какой-нибудь хулиган, — предположила Шайлер немного сиплым голосом — внезапно она охрипла.

— Может. — Его глаза сейчас были синими-синими. — Или же вы были заранее намеченной жертвой.

Она откашлялась.

— Вы хотите сказать, что кто-то специально ехал за мной из аэропорта до самого Райнбека, чтобы только спихнуть меня с дороги?

Трейс шагал взад-вперед. Он заметил, что ему требуется всего пять больших шагов, чтобы пересечь беседку. Он остановился и обернулся.

— Это не исключено. Шайлер стало любопытно.

— Не исключено, но едва ли реально. Кому придет в голову заниматься подобными вещами?

— Не знаю, — произнес он, поставив сначала одну, а затем другую ногу на край деревянной скамейки, чтобы завязать шнурки.

Шайлер продолжила:

— Если вы пытаетесь меня испугать, то вам это не удастся.

Трейс выпрямился:

— Очень плохо.

— Плохо?

— Я надеялся, что в следующий раз вы дважды подумаете, прежде чем отпускать нанятого шофера и машину. — Он снова сменил тему: — Итак, что же вы делаете здесь посреди ночи?

Сначала Шайлер решила ничего не говорить, но потом все же призналась:

— Мне показалось, я кое-что заметила.

Брови мужчины поползли вверх.

— Кое-что?

Она закусила нижнюю губу.

— Вспышку света. Он нахмурился. — Где?

Шайлер нервно теребила пояс халата, остро ощущая присутствие Трейса, высокая внушительная фигура которого вырисовывалась в бархатной черноте ночи.

— Здесь.

— Давайте-ка по порядку. Вы увидели свет в беседке в три часа утра. Свет неизвестного происхождения. Вообще-то это мог быть кто угодно и что угодно. А вы тут же недолго думая побежали в сад выяснять, в чем дело.

Он заблуждался. И Шайлер поправила его:

— Я не бежала. Я шла.

Совершенно в мужском духе, голосом, в котором явно чувствовалось превосходство, он сказал ей:

— Как бы то ни было, не кажется ли вам, что это довольно глупо?

— Я не люблю игры, — заявила она.

— Вы думаете, что кто-то так играет?

— Да.

Трейс сделал паузу, обдумал ее предположение и медленно покачал головой.

— А вам не приходило в голову, что это могут быть опасные игры?

Трейс не знал, чего ему хочется больше: задушить Шайлер или зацеловать ее до смерти.

Она умна, но при этом безрассудна. При всем своем причудливом образовании и кажущейся европейской утонченности, она довольно наивна. Ей не откажешь в бесстрашии, и от этого он еще больше боится за нее. Он привык считать себя терпеливым человеком, но она исчерпала его терпение до дна. Да, она явно из породы чертовски действующих на нервы женщин.

И при этом она просто неотразима.

В конце концов он все же либо задушит ее, либо расцелует.

— Не самая лучшая идея, Баллинджер, — пробурчал он себе под нос.

— Простите, что?

— Я говорю, что прийти сюда посреди ночи — не лучшая идея.

— Вы в любой момент можете вернуться, — заметила она. — Никто вас не держит.

— Ну разумеется.

Шайлер высокомерно вздернула подбородок и презрительно фыркнула:

— Я могу сама о себе позаботиться. Я уже давно прекрасно с этим справляюсь.

Он искоса на нее посмотрел, и на губах его мелькнула улыбка.

— Вообще-то я хотел предложить вам Бадди.

Она рассмеялась.

Трейс, отбросив церемонии, сказал без обиняков:

— Итак, с чувством юмора у вас все в порядке.

— А у кого его нет? — спросила она с ноткой неподдельного удивления в голосе.

— Есть такие.

Шайлер наклонилась вперед и бессознательно обвила ноги руками: ноги, которые с самого начала привлекли его внимание; ноги, которые он мог представить себе даже с чертовски плотно зажмуренными глазами; ноги, о которых, ему казалось, он мечтал задолго до того, как увидел наяву.

— Назовите мне хоть одного человека без чувства юмора, — потребовала она, бросая ему вызов.

У Трейса как раз был готов пример для нее:

— Мисс Фрик.

Ее брови сошлись на переносице.