Сначала он ее обольстит. А потом, если надо будет, он на ней даже женится.
Когда он рассказывал о намеченных действиях принцу Рамсесу, все звучало достаточно просто. В тот момент он не сознавал, что для этого ему придется преследовать свою добычу по всем базарам Александрии. Похоже, даме нравилось делать покупки.
Переходя от одного затененного портала к другому, Черный Джек прятал глаза, глядя украдкой из-под складок головного убора.
В этой части света его небесно-голубые глаза приносили ему и счастье, и беды. Что хорошего, когда по ним можно сразу догадаться: он родился не здесь, не в Кемете – Черной стране, Даре Нила, Египте. Но разве многочисленные юные красавицы не шептали ему на ухо, что его глаза ярче Реки жизни в безоблачный день?
На смуглом лице появилась улыбка. О, эти красавицы! Скольких он успел узнать и полюбить с тех пор, как приехал в страну «Тысячи и одной ночи»!
Черный Джек внезапно остановился, пробормотав себе под нос:
– Клянусь священной кровью Осириса, тебе не следует забывать о деле, Джек.
А его делом в данный момент была слежка за некоей леди Элизабет Гест, младшей из ныне здравствующих дочерей Эвери Геста, графа Стенхоупа. По крайней мере так его проинформировали знающие люди из Англии.
Он держался в тени здания и наблюдал, как леди Элизабет и ее спутники ходят вдоль пестрых лавчонок, рассматривая дешевые украшения, штуки ткани, медные кофейные сервизы, старинные изделия из царских усыпальниц (каждый житель Египта, будь то мужчина, женщина или ребенок, мог заявить, что обнаружил как минимум одно такое захоронение) и пузырьки с эликсиром, изготовленным из стертых в порошок мумий.
Черный Джек представлял, сколько времени эта конкретная «мумия» пролежала в земле, пока кладбищенские грабители не выкопали ее, чтобы продать аптекарю. Скорее всего не больше недели-другой, если он хоть что-то в этом понимает.
Он обратил все свое внимание на даму, которая вертела в руках, затянутых изящными перчатками, позолоченную статуэтку старого фараона.
Прежде всего он отметил, что дама была высокой. Она держалась величаво, прямо-таки как королева. Несомненно, в осанке проявляется порода. Эта женщина, судя по ее внешности и манерам, могла претендовать на родство со своей тезкой, Элизабет Тюдор, английской королевой Елизаветой.
Ее молочно-белую, почти прозрачную кожу можно было сравнить с удивительно тонким фарфором. И наверное, под лайковыми перчатками прячутся очень красивые руки с едва заметными голубыми жилками, гладкие и прохладные. А что до остального ее тела…
Воображение Черного Джека на мгновение вышло из-под контроля. Благословенная Баст, он совершенно забыл, до чего они светлокожие, эти англичанки!
Хотя головка женщины была покрыта довольно причудливой соломенной шляпкой, украшенной искусственными плодами и лентами, он живо представил себе ее волосы – длинные, густые и шелковистые. Несколько непослушных прядок на шее сказали Джеку, что волосы у нее темно-каштановые.
Он не мог разглядеть ее глаз из-за шляпки и зонтика – женского пустячка из бледно-розового шелка. Она была одета по последнему слову лондонской моды – а значит, и парижской, – но ее платье с длинными узкими рукавами, перетянутой талией казалось тесным и даже нелепым по сравнению с широкими струящимися одеждами, которые носили в Александрии и мужчины, и женщины.
И тем не менее посреди суеты и суматохи портового города она напомнила ему тихую, прохладную, тенистую горную долину.
На секунду сердце Джека сжалось.
Англия. Если бы он не знал себя так хорошо, он сказал бы, что тоскует по дому.
Джек помрачнел. Тихо посвистывая, но смотрел, как к нему приближается низенький и смуглый человечек, похожий на обезьяну. Слуга вошел в тень, почтительно склонил голову над сложенными руками, а потом заговорил на древнем языке фараонов, хотя и он, и его господин владели многими языками.
– «Звезда Египта» отплывет через два дня на рассвете, господин.
Голубые глаза яростно сверкнули.
– Это я уже знаю.
Стремясь угодить, человечек поспешно добавил:
– Леди отведена отдельная каюта. Ее служанка разместится в соседней маленькой комнате. Каюта полковника и миссис Уинтерз находится по левому борту. Проводник спустится в трюм, ему разрешили разделить каюту с первым помощником. И еще их будут сопровождать три или четыре янычара. – Нахмурившись, он пересчитал по пальцам турецких солдат, а потом воскликнул: – Эх! Да ее охраняют не хуже, чем саму королеву Викторию!
– Вероятно, – произнес задумчиво Черный Джек.
Щуплый человечек неодобрительно прищелкнул языком и добавил:
– Я видел эту женщину, господин. Она бледная и больная. А еще – она из тех, кого англичане зовут старыми девами.
– Она – старая дева? – Черный Джек от удивления замер.
«Да нет, конечно!» – подумал он.
Карим, его слуга, начал от волнения заламывать смуглые руки.
– Вот то-то и оно! Ей не меньше семнадцати. А может, даже восемнадцать! Или еще больше.
Черный Джек с трудом сдержал улыбку.
– Такая старая! – сокрушался Карим. – Эта женщина вам не годится, господин. Разрешите привести вам старшую дочь племянника моего троюродного брата. Ей почти одиннадцать, и она – настоящая красавица! Конечно, она девственница и стремится на брачное ложе. Надо приручать женщину, когда она еще молода и податлива, э?
