Заложник - [34]

Я вижу мужчину, который наступил мне на ногу. Он бежит через толпу и толкает всех, кто стоит на его пути. Он держит не одну канистру, а две.

Бойцы Ордена отчаянно борются с толпой и преследуют вора. Я бросаю взгляд на Эмму и вижу, что мужчина бежит прямо на нее. Она стоит перед переулком, в который он хочет скрыться.

Эмма пытается отпрыгнуть с его пути, но слишком медленно. Вор толкает ее плечом, и она падает. Когда мужчина бежит мимо меня, я выставляю ногу, и он тоже падает. Канистры с водой грохаются вниз, и содержимое сумки выливается на землю. Спотыкаясь, он поднимается и бежит в переулок, но я быстрее. Я прыгаю на него, хватаю за рубашку и прижимаю к стене.

— Вам определенно нужно смотреть под ноги, — рычу я.

— Пожалуйста, — говорит он. — Вы не понимаете. Моя жена, мои дети. Они больны.

Его взгляд не кажется больше озлобленным, скорее сломленным и безнадежным. Эмма встает с земли, ее белые штаны порваны, и коленка разбита в кровь. Я еще раз ударяю мужчину о стену. Бойцы Ордена уже в пути, я слышу их крики.

— Пожалуйста, — умоляет вор. — Нам нужна вода.

— Видимо, она всем нужна.

— Что вы вообще понимаете? — спрашивает он, глядя на мою форменную одежду. — Вы живете во дворце и исполняете приказы этого продажного…

Первый из охранников заворачивает за угол, и вор вновь пытается вырваться из моей хватки.

— Пожалуйста. Моему сыну всего пять. Еще есть время. Просто дайте мне убежать. Скажите им, что я напал на вас, толкнул. Или плюнул вам в глаза.

Я почти делаю это. Его слова звучат так правдоподобно, что я почти выпускаю его рубашку из рук. Но затем я вспоминаю о том, как упала Эмма, когда вор толкнул ее плечом. Я держу его за рубашку еще пару секунд, а затем появляется боец Ордена и прижимает вора к стене. Я вижу, как камень царапает его щеку, когда ему связывают руки не какой-то веревкой, а специальной металлической цепочкой с двумя браслетами для запястий.

— Повернись, — приказывает охранник. Когда вор не подчиняется, его бьют. Сильно. Он ударился головой об стену. Свежая кровь течет из рассе-ченной брови, пока он продолжает просить.

— Пожалуйста. Она нам нужна. Вы не понимаете.

— Повернись.

— Я сделаю все, что вы хотите. Разрешите мне сначала отнести воду моей семье.

— Сейчас же.

Вор поворачивается спиной к стене. Он плачет, и слезы смешиваются с кровью. Охранник отступает и направляет на него оружие.

А затем следует взрыв, такой громкий, что моя голова гудит. Я на миг закрываю глаза, и когда вновь могу видеть, вор лежит на земле мертвый. Но я не вижу ни стрелы, ни пики, ни даже ножа. Ничего. Только зияющая дыра у него в голове. Я смотрю на окровавленную голову мужчины, отворачиваюсь к стене и начинаю задыхаться.

Всю обратную дорогу Эмма дрожит. Она не плачет, но, по крайней мере, реагирует сильнее, чем я. Она проявляет страх, раскаяние, потрясение, что-то. Я же, напротив, бессмысленно смотрю вперед и иду молча. Я спрашиваю себя, что случилось, и есть ли в этом моя вина. Все хотели воды, и все ждали в очереди. Он украл. Он был вором. Но заслужил ли он смерть из-за канистры воды?

Я держу свои мысли при себе, потому что боюсь: если выскажу их вслух, Эмма упадет рядом со мной. Я обнимаю ее и провожаю в комнату, которая совершенно случайно на том же этаже, что и моя, только в другом крыле.

Затем я направляюсь в бюро Франка. Там я барабаню в дверь, пока кто- то не объясняет мне, что у Франка нет времени поговорить со мной. Я настаиваю, что мне нужно его увидеть. Меня просят уйти, но я продолжаю настаивать.

В конце концов, я сажусь на пол перед кабинетом и складываю руки на груди. Я немного дремлю и просыпаюсь оттого, что кто-то пинает меня в ребра.

— Грей, — Франк стоит надо мной. Он держит в руках стопку бумаг.

Я встаю на ноги.

— Я должен с вами поговорить.

— Я уже слышал. У меня есть немного времени, но зайди внутрь, пожа-луйста.

Мы садимся возле письменного стола. Когда Франк кладет на него свою стопку бумаг, кажется, будто эта растрепанная стопка разрушила всю гармонию комнаты. Франк откидывается на спинку стула, складывает пальцы и делает ими успокаивающую волну.

— Итак, Грей, чем я могу тебе помочь?

— Сегодня там был один мужчина, в городе. Он был…

— Застрелен, — заканчивает Франк за меня.

— Но я не видел никаких стрел.

— Это верно. В Клейсуте у вас есть луки, да? Вы стреляете стрелами?

Я киваю.

— В Ордене мы пользуемся пистолетами. Мы стреляем пулями.

Он поднимает рубашку и вытаскивает оружие из-за ремня. Оно намного меньше тех, что у мужчин на площади. Франк вытаскивает маленькую емкость из нижней части и тянет за верхнюю часть. Вынимает из пистолета что-то блестящее и металлическое и протягивает мне.

На моей ладони пуля выглядит такой маленькой, что я спрашиваю себя, как она могла убить вора. Но она так невероятно быстро летела. Вылетев из оружия, она так быстро достигла цели, что я не смог за ней проследить. Маленькая, но сильная. Быстрая и смертоносная. В сравнении с этим мой лук и стрелы кажутся смешными.

Я даю пуле скатиться на стол.

— Он не заслужил смерти, — говорю я.

Франк напряженно улыбается. Совсем как моя мама, когда Блейн или я провинились, и она собиралась нас наказать, хотя ей это и не нравилось.