Залежь - [53]
— Вот и познакомились. Ну, я жду на чай с молоком.
— Обязательно приду! Пока!
Алена скоро запыхалась и отстала от молоденькой посыльной. Возраст. А девчонка безо всякого намека на то оборачивалась на бегу, махала сдернутым с мальчишеской стрижки платком и поддразнивала:
— Не догнать, не догнать.
Не догнать. Никогда не догнать ей эту девчонку.
В вагончике — целое застолье: заседание штаба. На передней стенке — репродукции скульптуры Мухиной «Рабочий и колхозница», а над серпом и молотом по голубому оранжевым «Даешь целину!» Всего два слова добавили от себя — плакат получился. Рядом с плакатом — лист ватмана. Прямоугольники, квадраты, кружочки, пунктирные линии, линии сплошные, стрелки, цифры, наименования. Проект усадьбы совхоза.
— Задерживаетесь, Алена Ивановна.
— Извините, Анатолий Карпович. Краевой помогала и забылась. Извините, товарищи.
— Хорошо. Садитесь.
Но садиться некуда, и Черепанова, заложив руки назад, прислонилась к обшарпанным доскам около двери.
— Садитесь, Алена Ивановна, — повторил Белопашинцев.
На скамейках затолкались, задвигались, выкраивая еще одно место. Выкроили.
— Итак, ребята, начнем.
— «Победа»!
— Анатолий Карпович! «Победа».
— Машина, — уточнил Евлантий Антонович, о какой «Победе» идет речь.
Анатолий глянул в окно и тут же отвернулся, все поняв.
— Хлопцы. Секретарь райкома.
— Он самый, товарищ директор. Если гора, не идет к Магомету и прочее. — Постучал тросточкой по дощатому гулкому боку вагончика. — «Антей» здесь живет?
— Здесь, здесь, Михаил Павлович! Входите.
— Далеконько вы залетели, соколы, насилу нашел.
Грахов, подтаскивая протез к здоровой ноге, останавливался на каждой ступеньке, и пока он их одолел, эти три ступеньки, за столом успели нашептаться:
— Фронтовик.
— Наверно.
— Не наверно, а точно. Мне шофер местный рассказывал, видел, как его ранило.
— Как?
— Чи. Потом.
— Ну! Здравствуй, племя. До чего ж вы все новые да юные. Прямо завидки берут.
— Предположим, не все новые и не все юные, — подал голос Евлантий Антонович.
— Ба-атюшки, да ведь это вы, Хасай! А я смотрю — личность вроде знакомая. За бороду спрятался, путешественник? Ладно, ладно, не оправдывайся. После поговорим, у вас, похоже, мероприятие какое-то. Не помешаю?
— Нет, нет, Михаил Павлович. Наоборот.
Женя Тамарзин вылез из-за стола и встал к листу ватмана.
— Сиди, сиди, молодой человек! Я найду себе место.
— А ему все равно там стоять.
— За какую провинность?
— Докладчик он сегодня у нас. Планировку поселка обсуждаем. По его проекту.
— А разве типовой разбивки не было на вашем участке? Должна быть, плохо смотрели.
Все переглядывались, улыбались, но никто ни слова.
— Ах, заговорщики! Натворили что-нибудь? Ну мне-то хотя вы могли сказать или нет? Анатолий Карпович…
— Разбивка была, но мы ее на костре сожгли.
— Умудрились.
— Умудрились, Михаил Павлович, — развел руками Белопашинцев.
— Ну-ну, интересно. Расскажите, как вы это сумели. А впрочем, не нужно. Может, оно и к лучшему? А?
Анатолий уже и очки снял, и приготовился отвечать, его спрашивать будут, не Васю Тятина и не Федора Чамина. Но секретарь, видимо, отложил собеседование на тот случай, когда они останутся тет-а-тет, то есть голова в голову, если дословно перевести с французского, а по-русски — просто один на один, чтобы по-русски же и поговорить. Щекотливое место у человека — авторитет.
— Слово для доклада… Нет! Для защиты проекта имеет Евгений Тамарзин, — объявил Анатолий и добавил полушутя, полусерьезно: — Наш главный архитектор.
Женя снял с гвоздика указку, посторонился, провел по замкнутой пунктирной линии.
— Граница территории, занятой под сооружения. Площадь прямоугольника…
— Да это не важно, Женя!
— Нет, важно. На производствах любой отрасли промышленности борются за экономию обтирочных концов, а мы почему должны пинать землю? Землю! Самый дорогостоящий изо всех материалов. Она кругла, но не бесконечна.
— Молодец парнишка. Ай, молодец, — чуть слышно прошептал Грахов. И не сдержался: — Верно мыслишь, молодежь! Прошу извинить. Продолжайте, пожалуйста.
Женя, как равный равного, наклоном головы поблагодарил первого секретаря за поддержку и снова повернулся к чертежу. Он называл объекты, доказывал целесообразность их расположения, отстаивал современность, говорил об эстетике. Он расписывал фасады зданий, сажал деревья, разбивал цветочные клумбы, подстригал кустарник, асфальтировал тротуары, лечил в новой больнице людей, лепил скульптуры, возводил дворцы, строил школу, кафе, баню, прачечную, котельную, прокладывал водопровод, зажигал электричество. Он жил уже в этом поселке.
И когда архитектор кончил говорить, Белопашинцеву не понадобилось искать внимательным взглядом, кто намеревается выступить или задать вопрос.
— У меня вопрос! — поднял руку Евлантий Антонович. — Вернее, предложение. Докладчик… о-очень много внимания уделил эстетике. Предположим, я тоже за нее.
— Предположим или за нее? — и Грахов лукаво подмигнул соседу.
— За эстетику, Михаил Павлович, вы меня на слове не ловите. Но было бы неплохо, если бы Женя сказал, что она даст кроме дополнительных расходов?
— Прибыль, Евлантий Антонович. Эстетика производства — фактор положительный, значит, и материальный, а наше жилье — наше производство.
В повести «А началось с ничего» Николай Егоров дает правдивое изображение жизни рабочего человека, прослеживает становление характера нашего современника.Жизненный путь главного героя Сергея Демарева — это типичный путь человека, принадлежащего ныне «к среднему поколению», то есть к той когорте людей, которые в годы Великой Отечественной войны были почти мальчиками, но уже воевали, а после военных лет на их плечи легла вся тяжесть по налаживанию мирного хозяйства страны.
Публицистические очерки и рассказы известного челябинского писателя, автора многих книг, объединены идеей бережного отношения к родной земле, необходимости значительной перестройки сознания человека, на ней хозяйствующего, непримиримости к любым социальным и нравственным компромиссам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящее издание включены наиболее известные и получившие широкое признание произведения крупнейшего современного латышского прозаика Эвалда Вилкса (1923—1976) — его повесть «Все случилось летом» и лучшие рассказы, такие, как «В полночь», «Первый вальс», «Где собака зарыта?» и другие.
В книге собраны очерки и рассказы, посвященные военно-патриотической теме. Это документальная повесть о провале одной из крупнейших подрывных акций гитлеровской разведки в глубоком советском тылу. Читатели также прочтут о подвигах тех, кто в октябрьские дни 1917 года в Москве боролся за власть Советов, о судьбе бывшего агента немецкой секретной службы и т. п. Книга рассчитана на массового читателя.
Путеводитель знакомит читателя с одним из интереснейших уголков Крыма — Никитским ботаническим садом. На страницах путеводителя рассказывается об истории Сада, о той огромной работе, которую проводят здесь ученые. Дается подробное описание наиболее примечательных растений, растущих в трех парках Никитского ботанического.
«И так же падал снег» — книга о судьбе того поколения, которому довелось пройти по фронтовым дорогам Великой Отечественной войны от первого залпа до последнего.
В сборник известного советского писателя Юрия Нагибина вошли новые повести о музыкантах: «Князь Юрка Голицын» — о знаменитом капельмейстере прошлого века, создателе лучшего в России народного хора, пропагандисте русской песни, познакомившем Европу и Америку с нашим национальным хоровым пением, и «Блестящая и горестная жизнь Имре Кальмана» — о прославленном короле оперетты, привившем традиционному жанру новые ритмы и созвучия, идущие от венгерско-цыганского мелоса — чардаша.
В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.