Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры - [29]

6 мая 1905 года царь реорганизовал Министерство земледелия и госимуществ в Главное управление землеустройства и земледелия, уволив в отставку А.С. Ермолова и переподчинив новой структуре Переселенческое управление МВД. Официальным главой ведомства 31 мая монарх назначил П.Х. Шванебаха, бывшего товарища министра, а имя настоящего обнародовал через неделю, 8 июня – А.В. Кривошеин, в ранге того же товарища министра. Умение «льстить без подобострастия», «шармировать» окружающих помогло Александру Васильевичу обаять всесильного Трепова. Чаяния крестьянства послужили «рычагом», посредством которого «племянник» Морозова не просто втерся в доверие к «диктатору», а всего лишь за пару летних месяцев 1905 года существенно изменил мировоззрение генерала. Беседуя раз за разом с новым другом об опасностях текущего политического момента, Дмитрий Федорович и не заметил, как признал необходимую насущность формирования правительства, ответственного перед парламентом.

В дни петергофского совещания, когда Николай II искал лазейки, дабы максимально умалить политический статус Думы, Кривошеин с благословения генерал-губернатора написал второй всеподданнейший доклад – «Об установлении единства действий высших органов исполнительной власти в лице объединенного правительства». В нем он доказывал, насколько «разрозненность действий отдельных министерств» пагубна для выживания самодержавия вообще, а в условиях революции особенно. По мнению автора, надлежало противопоставить «объединенному и окрепшему недовольству» общества сильный Совет министров-единомышленников во главе с авторитетным председателем. А еще протеже Трепова аккуратно внушал государю, что «самодержавная власть… должна быть равно возвышена над всеми партиями и сословиями», стать «верховным представителем обеих властей», то есть Думы и Правительства, и освободить «себя от непосредственного участия во всех мелочах управления, дабы не быть вовлеченной в борьбу партий, и по заветам прошлого сохранить за собою в неприкосновенности положение Верховного главы всего государства».

6 августа 1905 года эти рассуждения поднесли царю. Ознакомившись с ними, Николай II 27 августа отослал документ в комиссию Д.М. Сольского, обсуждавшую меры государственного переустройства. Высочайшая резолюция гласила: «Рассмотреть прилагаемую записку. В ней очень много верного и полезного». Хотя адресат и заглотнул наживку Кривошеина, подцепить императора на крючок не получилось. Интрига подразумевала, что благодарный читатель отныне будет выслушивать единственно регулярный доклад премьер-министра, а «всеподданнейшие доклады» от прочих членов кабинета запретит. Укоренившись, новое правило вполне могло привести к постепенной утрате главой династии реальной власти. Неведение о «мелочах управления» вынудило бы Николая II все чаще и чаще автоматически утверждать проекты указов, предлагаемые первым министром. Их встречи все больше и больше приобретали бы характер пустой формальности, и со временем эксперимент, не исключено, закончился бы преображением России в парламентскую республику, где наследственный монарх – фигура чисто символическая.

Увы, комиссия Сольского, разбиравшая тезисы Кривошеина с 21 сентября по 12 октября, сочла главную меру черезчур радикальной. Государь к ее вердикту прислушался и «всеподданнейшие доклады» отдельных министров сохранил. Так что, если бы не внезапная помощь со стороны другого родственника Морозова – Г.А. Крестовникова, демарш двух товарищей министра обернулся бы полным конфузом. Всероссийская Октябрьская стачка буквально вырвала у царя то, что требовалось для появления со временем настоящего ответственного правительства – законодательные полномочия для Государственной Думы и структурную автономию для Совета министров. Примечательна реакция на стачку Трепова. 15 октября 1905 года он настоятельно порекомендовал «хозяину» поручить формирование кабинета Витте.

Очевидно, «диктатор» с наперсником надеялись, что волевой и честолюбивый выдвиженец Александра III справится с задачей постепенного вывода исполнительной власти из-под контроля близорукого и упрямого Николая II. Дуэт ожидало страшное разочарование. Многоопытный ветеран истратил весь свой кредит доверия на борьбу с революционерами, полностью исчерпав его уже к новогодним праздникам. Ясно, что без надежной общественной поддержки в лице проправительственного большинства в Думе премьер-министру не избавиться от высочайшей опеки. Посему Витте надлежало найти достойную замену. Чем Трепов с Кривошеиным и занялись, попутно позаботившись о том, чтобы иллюзии императорской семьи (Марии Федоровны, возвратившейся из Дании 15 февраля, прежде всего) в отношении Сергея Юльевича поскорее развеялись. Для чего вновь «мобилизовали» крестьянский вопрос.

10 января 1906 года Витте передал августейшей особе доклад об аграрной реформе, предусматривавшей обязательное отчуждение за вознаграждение 25 миллионов десятин «казенных, удельных, частновладельческих и иных земель» в пользу бедного и среднего крестьянства. Данный проект впервые всплыл осенью 1905-го. Тогда речь шла о немедленной конфискации аналогичного числа десятин у помещиков. Теперь Витте условия изъятия несколько смягчил. Тогда Трепов активно выступил за ущемление прав дворянского сословия, пообещав отдать мужикам половину собственной земли. Теперь… А.В. Кривошеин, товарищ Н.Н. Кутлера, с октября 1905-го главноуправляющего землеустройством и земледелием, 19 января вдруг публично раскритиковал в пух и прах предложения своего шефа, хотя до того демонстрировал ему, фактически сопернику, полную лояльность. Николай II, естественно, их тоже не одобрил, и, более того, пожелал вывести из кабинета инициатора, то есть Кутлера, заполнив вакансию Кривошеиным. Витте решительно воспротивился назначению креатуры Трепова. А царь по обыкновению заупрямился. Конфликт длился две недели, в течение которых Александр Васильевич считался правящим должность главноуправляющего: 12 февраля император огласил высочайшую волю; 27 февраля отступил, утвердив на министерском посту нейтральную фигуру – А.П. Никольского.