Заколдованный остров - [35]

– действуй крайне осторожно. Никого ни о чем не расспрашивай. Я тебя только что предупреждал.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом Альтер повернулся и удалился своей обычной неторпливой походкой, а Влад остался стоять посреди пустынной тихой набережной.

Альтер действовал в одиночку. Альтер никому не доверял – это было ясно. Значит, у него были основания никому не доверять? Судя по его поведению – были…

«Что ж, попробуем разобраться, – подумал Влад. – И если мне удастся

хоть в чем-то разобраться, я поделюсь с тобой, Альтер. И ты поймешь, что

на меня можно положиться».

Сцепив руки за спиной, он довольно долго прохаживался по набережной, отрешенно глядя на чистые, словно недавно тщательно вымытые мраморные плиты под ногами. Привычная тоска не давила на плечи, и бесследно сгинуло уныние – появился просвет, появилась цель, до которой непременно нужно добраться.

С чего начать? С проверки. Газета газетой, там можно напечатать все, что угодно; слова могут соответствовать действительности, но могут и искажать ее. И даже сообщать о том, чего на самом деле вовсе и не было. Вероятно, улицы в одиннадцатом квартале и вправду перекопаны, а скульптурная группа «Музыканты» сейчас торчит из Воды у причала. Это он проверит сегодня, а потом еще раз проверит завтра. А что еще можно выяснить сегодня, прямо сейчас?

«Дилия! – вспыхнуло в голове, словно кто-то среди ночи включил свет.

– Если все мы живем в одном и том же непрестанно повторяющемся дне, то она вновь должна рисовать ту же самую картину, что и вчера. Альтер прав: пора идти на чай к Дилии».

Он энергично шагал по улицам, обгоняя редких прохожих, и только поймав чей-то взгляд, перешел на неторопливый шаг и, сдерживая себя, добрался до ворот Дилии. Следовало помнить совет Альтера и не привлекать к себе постороннее внимание: кто знает, что за люди окружают его? И случайно ли вчера прицепился к нему квартальный смотритель Скорпион? И почему именно его отыскал на переполненных трибунах распорядитель кулачных боев? И что за женщина встретилась ему в двух шагах от дома? Случайна ли была эта встреча?..

Смуглолицая черноглазая служанка открыла калитку и улыбнулась Владу.

Одета она была так же, как и вчера – в темно-зеленое, переливающееся, струящееся. Влад кивнул ей и углубился во двор, где все ему было знакомо. Отодвинул легко скользнувшую в сторону дверь и вошел в светлую мастерскую Дилии.

Мастерская выглядела обычно: включенные светильники в виде чудовищ, картины вдоль стен – красных с золотом, – пятна засохшей краски на светлом полу. Нигде не было видно никаких следов вчерашнего бедствия; в мастерской было сухо и слегка пахло красками и еще чем-то ароматным и тонким, и Влад подумал, что именно так здесь пахнет всегда. Дилия сидела вполоборота к дверному проему возле подставки с холстом и смотрела на Влада. На ней было вчерашнее бирюзовое платье с желтым изящным ремешком и тонкая накидка, стянутая шнурком на высокой груди.

В серебряном обруче, охватывающем чистый, белый, похожий на мрамор лоб Дилии, переливались огни светильников. Стоящая перед ней на подставке картина была еще не закончена, но Влад сразу узнал ее: с холста уставилось на него перекошенное злобное лицо с холодными выкаченными глазами и кривящимся узким ртом. Лицо было нечеловеческим, лицо было уродливым и жестоким; но все-таки не чудовище смотрело на Влада с картины – это, несомненно, был человек.

Дилия опять, как и вчера, переносила на холст созданный ее странным воображением образ того же мерзкого человека. Что за дикие образы творила ее причудливая фантазия? Почему Дилия никогда не отображала окружающее: зажатые стенами улицы, набережную, окрестные поля, праздных и деловитых горожан?..

– Доброе утро, Влад, – с легкой улыбкой сказала девушка. – Ты что застыл, как статуя? Еще не проснулся? Или прямо в дверях мне позируешь?

Влад, очнувшись, оторвал подошвы от порога и медленно подошел к Дилии.

– Доброе утро, Дилия. Я не позирую, зачем мне позировать? Ты ведь не пишешь с натуры.

Девушка, чуть прищурившись, оценивающе осмотрела его с головы до ног.

– Ты сегодня какой-то взъерошенный, Влад. Словно только что столкнулся нос к носу с Белым Призраком. И без звонка. Ничего уже не болит?

Едва уловимая насмешка почудилась Владу в ее голосе. И еще он вдруг осознал, что его тянет к ней, постоянно тянет к ней, к этой странной, очень красивой девушке с блестящими, слегка раскосыми, удлиненными глазами цвета темной бирюзы. Что таилось в глубине ее глаз, в которых почему-то не отражался свет чудовищ-светильников?

Он сглотнул комок, подступивший к горлу.

– Терпел, как ты вчера советовала, – и все прошло.

– А с чего ты взял, что я не пишу с натуры? – Дилия прикоснулась к краю своего холста. – Вот, пожалуйста. Это портрет. Твой портрет, Влад.

Влад невольно попятился и после некоторой заминки в замешательстве выдавил из себя:

– М-мой?.. Это мой портрет?

Дилия вновь прищурилась и кивнула:

– Да, твой. Что, не похож? Но именно таким я тебя и вижу, Влад.

Именно таким.

Влад опять уловил легкую насмешку в словах девушки и, скривившись, сказал:

– Фу! А я-то думал, что ты несколько иного мнения обо мне. Почему у тебя все такое неприглядное на картинах? Таким ты видишь мир? Неужели именно таким ты видишь мир, Дилия?