Заколдованная усадьба - [44]

Дегтярь говорит тихо, но значительным, даже торжественным тоном, чеканит слова:

- Все должно удасться, разве что уж бога нет на свете. Если не себе, то ему мы можем довериться слепо. Он поведет нас верной дорогой.

- Царь небесный, он всех сильней,- поддержал его один из мужиков с той восторженной убежденностью, с какой наши люди так охотно выражаются во всех важных случаях.

Мелкопоместный шляхтич, пан Доминик Щечуга, герба Зервикаптур, лихо подкрутил ус.

- Лишь бы кулак не подвел,- гаркнул он с молодецким пылом.- Тысяча чертей! - добавил он тише и потряс в воздухе сжатым кулаком.

- Я только чего боюсь - измены,- прошептал дубильщик, ремесленник из Стажелиц, пан Енджей Юрык человек, судя по лицу его - осмотрительный и осторожный.

- Чепуха! - буркнул пан Щечуга.- Была бы голова на плечах да пеньковая веревка под рукой.

Дубильщик покачал головой, видимо, не слишком успокоенный.

Дегтярь задумался.

- Добрый мой пан Енджей,- заговорил он наконец,- пусть каждый лишь себя самого боится, тогда наверняка и до измены не дойдет.

- Да, но видите ли, кум Дмитро,- вмешался второй мужик, уже известный нам Иван Худоба, войт рычиховской громады, которого мы недавно видели у горбатого Органиста в обществе дегтяря,- не подвели бы вот паны,- шепнул он и согнутым пальцем постучал себя по лбу.

Дегтярь недовольно махнул рукой.

- Толкуете, будто со сна, кум Иван. Сколько раз я вам доказывал, что не паны нас, а мы их держим в кулаке, и кончено! А впрочем, еще поговорим об этом…

И не заботясь больше о сомнениях Ивана Худобы, он неожиданно обернулся к мелкопоместному шляхтичу.

- Так вы говорите, пан Доминик,- произнес он серьезно,- что завалицкая шляхта с нами?

- Бесповоротно! Даю голову наотрез!

- А вы, Панько Соловий,- обратился дегтярь к седовласому товарищу Ивана Худобы, помощнику книловского войта,- ваша громада начинает что-то колебаться.

- Я за нее ручаюсь, люди возьмутся за ум,- отвечал Панько Соловий.- Знаете, та байка, что вы рассказывали прошлый раз в корчме, всем вскружила головы.

- Черт вас возьми, кум Дмитро,- весело подхватил Щечуга,- как стали вы в тот раз в корчме будто бы в подпитии подтрунивать над шляхтой да подзуживать, что она, мол, наши старые кривые сабли переделала на ножи для потрошения свиней, как стали говорить, что шляхтич, мол, без сабли и оружия все равно, что сапожник без шила или кузнец без молота, так ей-богу братья-паны так близко приняли это к сердцу, что каждый на последний грош сторговал себе на ярмарке пусть не ахти какую, но сабельку или ружьишко.

Дегтярь едва заметно улыбнулся.

- Ваше местечко, пан Енджей,- сказал он, обращаясь к дубильщику,- как всегда, в боевой готовности.

_ На него можно смело положиться.

Дегтярь опустил голову на грудь, а спустя минуту поднялся со своего места.

- Больше мне нечего вам сказать… Помните только о вашей присяге, - произнес он, подчеркивая каждое слово,- и действуйте, как я вам указал, а затем ждите от меня дальнейших распоряжений.

- Вы что, снова уезжаете? - спросил Щечуга.

- Уеду на рассвете.

- Но вернетесь вовремя? - вмешался Соловий.

- Без сомнения.

- Что ж, раз так, попрощаемся.

- Стойте! - живо вскричал дегтярь.- Костя, подай мне деньги.

Костя вышел в другую комнату и через минуту вернулся с четырьмя порядочными мешками в руках.

- Вот, берите,- сказал дегтярь,- в каждом по 500 гульденов цванцигерами. Будьте осторожны, так, чтобы и цели добиться и не обратить на себя внимания… А теперь бывайте здоровы. Выходите поодиночке и с большака сразу рассыпайтесь в разные стороны.

Говоря это, он обхватил за шею стоявшего рядом Щечугу, а потом обнял и расцеловал каждого по очереди.

Костя вышел во двор, чтобы унять собак, и вскоре дегтярь остался в хате один. Он снова уселся на лавку и подпер голову рукой. Видно, углубился в размышления.

Вдруг входная дверь вновь распахнулась, и вошел, вернувшись с дороги, пан Доминик Щечуга. Вид у него был смущенный, неуверенный, но он тут же пересилил себя и, набравшись смелости, подсел к дегтярю.

- Не гневайтесь, Дмитро, но не мог я уйти, не спросив еще об одной вещи,- проговорил он тихо и таинственно.

- Вы ведь знаете, пан Доминик, я всегда рад ответить на любой вопрос.

Щечуга погладил усы; в прищуренных глазах его мелькнула улыбка и как бы догадка; помолчав немного, он спросил:

- Кто вы такой, Дмитро?

На выразительном лице дегтяря, хотя и умел он скрывать свои чувства, можно было уловить легкое замешательство.

- Я не понимаю вас, пан Доминик.

Пан Доминик поднял кверху палец и шутливо погрозил дегтярю.

- Вы ведь не простой крестьянин, Дмитро?

Дмитро слегка сдвинул брови.

- Разрази меня гром,- продолжал Щечуга,- но вы шляхтич, Дмитро!

Дегтярь не смог подавить улыбки.

- Может быть,- шепнул он.

- Шляхтич,- заорал Щечуга во все горло и подпрыгнул, словно сбросив половину своих лет и веса.

- Тс…- осадил его дегтярь поморщившись.

- Как же вас по-настоящему именовать, ваша милость,- возбужденно спросил старый шляхтич, делая ударение на последних словах.

Дегтярь с неудовольствием пожал плечами и ответил после короткой паузы.

- Вспомните, пан Доминик, когда мы с вами в первый раз толковали, я вам ясно сказал: по делу отвечу на любые вопросы, но никаких вопросов лично обо мне. Вы дали слово дворянина, что подчинитесь моим требованиям.