Заколдованная усадьба - [43]

- Ты узнал этих людей? - воскликнул Юлиуш, в котором рассказ бывшего солдата возбуждал все более живое любопытство.

- То были, ясновельможный пан, ключник и какая-то женщина.

- Женщина? - вскричал Юлиуш.

- Женщина или девушка, этого я не смог распознать, хоти подошел очень близко.

- Но ведь ты рассмотрел, как она выглядела?

- Я приметил только, что волосы у нее как лен.

Юлиуш даже подскочил на сиденье.

- И что было дальше, что дальше? - горячась, заторопил он рассказчика

- А то, ясновельможный пан, что я хотел еще ближе подкрасться, чтобы лучше видеть, да тут эти проклятые сторожевые псы, которых Костя спускает на ночь в усадьбе, как начали выть да лаять… испугался я, как бы они ненароком не разбудили покойника или как бы Костя не выпустил их за ворота, плохо бы мне тогда пришлось! Так что я с чем пришел, с тем и назад вернулся.

- Откуда же ты знаешь, что Костя обкрадывает дворец? - спросил Юлиуш.

Микита пожал плечами.

- А для чего ж бы, ясновельможный пан, дегтярю подъезжать на своей фуре к воротам?

- И ничего больше ты не видел?

- Ничего.

Юлиуш сунул руку в карман, вынул несколько мелких серебряных монет и, бросая их оборванцу, повелительным тоном сказал:

- Никому об этом ни слова… а завтра утром приходи ко мне в Опарки.

- Хорошо, ясновельможный пан,- ответил оборванец, низко кланяясь.

Юлиуш в каком-то странном, лихорадочном раздражении откинулся на сиденье и приказал кучеру погонять лошадей. Всю дорогу он пробыл в глубокой задумчивости, время от времени бормоча что-то себе под нос.

X

НОЧНАЯ ВСТРЕЧА

Домишко Кости Булия стоял, как мы уже знаем из предыдущего повествования, тут же около сада, на задворках покинутой усадьбы. Прежде здесь жил садовник; теперь весь двор был огорожен глухим забором и колючим кустарником, тщательно укрывающими жилье от любопытных глаз. За широкими хворостяными, всегда запертыми воротами заливались лаем два огромных, черных как уголь пса, один вид которых мог отпугнуть любого незваного гостя.

Хата старого ключника наводила на суеверных людей не меньше страха, чем сама Заколдованная усадьба. Многолетний слуга и сотоварищ покойного барина, казалось, оставался его другом-приятелем, его доверенным лицом и в загробной жизни. Все вокруг утверждали, что покойник, являясь с того света, всякий раз тайно сносился с ключником своей покинутой усадьбы.

Знаменательно: Костя Булий как бы сам умышленно поддерживал это мнение, старался создать вокруг себя атмосферу какой-то мрачной тайны. Всегда понурый и задумчивый, он упорно избегал общения с людьми и, живя одиноко на задворках пресловутой усадьбы, никогда и никого не пускал на порог своей хаты. Потому-то, хотя он, как все люди, каждое воскресенье исправно ходил в церковь и на протяжение почти всей службы молился, стоя на коленях, в народе постепенно сложилось убеждение, что при посредничестве своего покойного господина Костя Булий, как некогда пан Твардовский, продал свою душу черту и его черные на подбор собаки, лошади и коровы происходят прямо из пекла, будучи чем-то вроде задатка за купленную душу.

При такой славе двор Кости Булия выглядел чуть ли не еще более мрачным и пустым, чем Заколдованная усадьба, и в округе нелегко было бы сыскать смельчака, который решился бы не то что ночью, а и среди бела дня приблизиться к нему.

Нынче, однако, эта усадебка, с которой мы, поневоле следуя за ходом событий, должны познакомиться ближе, вовсе не так пуста и безлюдна, какой кажется снаружи и как можно было бы судить по ее репутации.

Уже далеко за полночь, а в большом очаге просторной хаты, ничем не отличающейся от обычных наших крестьянских хат, горит старательно поддерживаемый огонь, который достаточно ярко освещает пространство вокруг. За длинным дубовым столом, вдвинутым между двух деревянных лавок, сидят в клубах табачного дыма шесть человек в разной по большей части одежде и разной наружности. Все они потягивают из больших глиняных кружек пиво и ведут между собой оживленный, хотя и тихий, разговор.

Впереди, как бы на почетном месте, сидит, живо толкуя о чем-то, наш старый знакомый из рычиховской корчмы, странствующий дегтярь, кум Дмитро. Выразительное, заросшее густой, коротко подстриженной бородкой лицо его по-прежнему все в черных, липких пятнах дегтя, которые расползлись и по лбу и по уже изрядно поседевшим вискам.

Рядом с ним по одну сторону, внимательно к нему прислушиваясь, сидят два мужика в обычных холщовых кафтанах, а по другую, опершись на стол,- еще двое людей в одежде, непохожей на мужицкую. В одном из них сразу можно узнать - по взгляду, заносчивому и задорному, по длинным пышным усам, по кафтану из домотканого серого сукна со всякими выпушками и позументами и плотно набитой сумке из барсучьей шкуры за спиной - мелкопоместного шляхтича во всем его великолепии и со всеми непременными его атрибутами. Другой, в темно-синем, почти до пят кафтане, с коротко подстриженными усами и почерневшими от краски руками похож на городского ремесленника, скорее всего дубильщика.

Последний по счету в этой компании - хозяин, как всегда, мрачный и понурый Костя Булий, ключник Заколдованной усадьбы. Он сидит молча и неподвижно, как скала, и с каким-то особенным выражением всматривается в лицо дегтяря. Кружка с пивом стоит перед ним нетронутая, трубка, лежащая сбоку, не набита.