Заколдованная усадьба - [21]
- Не беда, охотно послушаем в конце.
- Должен сказать,- улыбнулся с состраданием мандатарий,- что панич влюбился, когда ему было двадцать два года.
- В Ксеньку?
- В Ксеньку, самую красивую девку в имении Жвирских.
- В дочку Грица Сылозуба, эконома в Соломках, - дополнил Гиргилевич.
- Барин где-то случайно ее увидел,- продолжал рассказчик,- и она сразу же ему приглянулась. И недаром - красивая была бестия, черт бы ее побрал,- мандатарий и хвалил на свой особый манер.- Но…
- Но? - нетерпеливо спросил Катилина, которого безмерно занимал этот новый, любовный сюжет.
- На всем земном шаре не было большей ветреницы, разрази ее гром. Вскружила головы всем парням в моем доминиуме. Из-за нее три самых богатых парубка не захотели откупиться от рекрутчины,- добавил он с тяжким вздохом незабытого и неизжитого огорчения.
- К черту рекрутчину,- недовольно прервал его Катилина.- Стало быть, в нее влюбился молодой староста?
- Как кот сало полюбил, вот так-то,- вставил эконом и свое сравнение.
- А она что же?
- Ей, понятно, льстило, что старший панич, которого все так боялись, глаз с нее не сводит, и она в свою очередь обольщала его как могла.
- Вот так-то,- подтвердил Гиргилевич, взмахнув для убедительности рукой
- Вскоре дошло это до усадьбы. Супруга старосты попробовала было сделать пасынку внушение, но помогло оно как мертвому припарки. Ничего не добилась. Тогда она решила, хоть и поздновато, взяться за Ксеньку, однако панич помешал ей и в этом, отправив девку в соседнее поместье Деминцы, где солтысом был дядя его любимца Кости Булия. Там мачеха не могла уже ее достать, а панич наезжал туда каждый день, никого не опасаясь.
- Наезжал, да недолго, - вмешался эконом.
- Что же случилось?
- Ксения неожиданно исчезла без вести.
- Ее похитила мачеха старосты? - воскликнул Катилина.
- Еще что! Сама сбежала, вот так-то.
- Девке, конечно, нравилось, что панич за ней ухаживает, но только там, где этот панич был хозяином и всем внушал страх; в новом же убежище очарование его пропало, она видела перед собою только лицо его - некрасивое и немилое. Так что вся эта история ей быстро опротивела, и в один прекрасный день она собрала свои пожитки и поминай как звали.
- А какое участие принимал во всем этом братец?
- Говорят, что когда старший панич возвращался из Деминец одной дорогой, пан Зыгмунт поспешал туда другой, и что Ксенька по его как раз настоянию покинула свое пристанище и перебралась к леснику во владениях дяди, брата его матери, где младший панич проводил по несколько месяцев в году.
- И как же отнесся к этому старший?
- В первое время чуть с ума не сошел, но через несколько недель кое-как опамятовался.
- Если он искренне любил ее,- пробормотал Катилина, скорее самому себе,- тогда нетрудно объяснить и странности его характера в более поздние годы.
- Но бог с ней, с Ксенькой, это дело давнее,- снова начал мандатарий.- Теперь мы подходим к главной катастрофе.
- Ах! - вырвалось у Катилины, словно он больше ничего уже не ждал.
- Староста все более открыто братался с мужиками. Прямо стыдно было, вот так-то. Часто он обращался к ним с какими-то дивными речами.
- Гм, гм! - крякнул Катилина.
- Я это сразу заметил,- подчеркнул мандатарий, - но старался смотреть сквозь пальцы. И вдруг, словно гром с ясного неба, падает неожиданная бомба.
- Ого!
- В одно прекрасное утро, только встал я с постели и спокойно уселся пить кофе, как откуда ни возьмись две коляски подъезжают к крыльцу. Выглянул я в окно и чуть не остолбенел со страха. Из коляски вылезли пан комиссар с ландсдрагоном и судейский следователь - самые толковые чиновники в округе. «Боже мой, что случилось?!» - подумал я, чуть живой от страха. Не успел я выбежать им навстречу, как они уже вошли в канцелярию и в ту же минуту учинили следствие при закрытых дверях, и давай меня расспрашивать то о том, то о другом, то так, то сяк, пока я наконец не смекнул в чем дело. Они искали след того монаха, который появился в усадьбе во время болезни старосты.
- Ах ты, черт! - воскликнул Катилина.
- Не стану я вам долго рассказывать, как шло следствие, как я ловчил и втирал обоим очки, чтобы очистить себя от всяких подозрений. И в конце концов вышел-таки сухим из воды, да еще с похвальной грамотой в придачу. Но на старосту надвигалась гроза. Этот монах,- добавил он, понизив голос,- был эмиссар из Парижа, от Централизации.
- Да, да, от Централизации! - решительно подтвердил Гиргилевич.
Катилина что-то промычал.
- Староста, должно быть,- продолжал мандатарий, - предвидел такие последствия. Как раз за неделю до приезда комиссара он выхлопотал себе паспорт в Париж и теперь, когда дело стало принимать худой оборот и обнаружились доказательства его тайных сношений с монахом, он со своими двумя казаками взял да и задал деру, только пыль столбом!
- А какой переполох начался в поместье! - тут же подхватил Гиргилевич.- Никто не знал, кому сдавать отчеты, у кого получать распоряжения.
- ...и кому отдавать деньги от продажи зерна из закромов,- насмешливо заметил Катилина.
Гиргилевич вытаращил глаза, словно хотел спросить: «А откуда вы знаете об этом».
Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям.
«Горящий светильник» (1907) — один из лучших авторских сборников знаменитого американского писателя О. Генри (1862-1910), в котором с большим мастерством и теплом выписаны образы простых жителей Нью-Йорка — клерков, продавцов, безработных, домохозяек, бродяг… Огромный город пытается подмять их под себя, подчинить строгим законам, убить в них искреннюю любовь и внушить, что в жизни лишь деньги играют роль. И герои сборника, каждый по-своему, пытаются противостоять этому и остаться самим собой. Рассказ впервые опубликован в 1905 г.
Желтоплюш, пронырливый, циничный и хитрый лакей, который служит у сына знатного аристократа. Прекрасно понимая, что хозяин его прожженный мошенник, бретер и ловелас, для которого не существует ни дружбы, ни любви, ни чести, — ничего, кроме денег, презирает его и смеется над ним, однако восхищается проделками хозяина, не забывая при этом получить от них свою выгоду.
Герра Оберайта давно интересовала надпись «Vivo» («Живу») на могиле его деда. В поисках разгадки этой тайны Оберайт встречается с другом своего деда, обладателем оккультных знаний. Он открывает Оберайту сущность смерти и открывает секрет бессмертия…
Мифология, философия, религия – таковы главные темы включенных в книгу эссе, новелл и стихов выдающегося аргентинского писателя и мыслителя Хорхе Луиса Борхеса (1899 – 1986). Большинство было впервые опубликовано на русском языке в 1992 г. в данном сборнике, который переиздается по многочисленным просьбам читателей.Книга рассчитана на всех интересующихся историей культуры, философии, религии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.