Заколдованная планета - [5]

Холодная чужая планета! Как это профессор сказал – заколдованная… Вот он – настоящий ученый, ведет работу невообразимой важности, а ты… Ну почему обязательно пиявки? Разве они самые интересные из инопланетных животных? Нет. Гигантские амфибии Эйры, например, не менее привлекательны. Но они более доступны, не обороняются, поэтому ты взялась за пиявок. Выбрала самое трудное… Ну, а если начистоту? Разве ты не учитывала, что здесь все незнаемое, любая мелочь уже открытие? Легко и просто. Первооткрывательница! Непроторенной дорожки возжаждала! То-то! Настоящий ученый всегда выше этого. И если уж быть честной, хотя бы перед собой, то надо непременно лететь обратно, благо корабль еще не ушел. И дома найдутся дела. Земля еще далеко не вся изучена. Сидеть бы сейчас в лаборатории и чтобы за окном, насколько хватает глаз, плескались огни…

Тени захлестнули ее с головой.

В черном небе, прямо над Базой, выделялось угольное пятно, будто разинутая пасть гиперпространства, где нет ни времени, ни расстояний. Нырнуть бы туда и…

Ирина вздрогнула и испуганно огляделась. Что за наваждение! Никогда еще не бывало, чтобы она занималась самобичеванием. И это тогда, когда она должна считать себя величайшей счастливицей, раз попала на Такрию. Сколько исследователей, умных, талантливых, завидуют ей!

Какое-то движение неподалеку привлекло ее внимание. Ирина вгляделась. Две темные фигуры копошились в траве. Доносился низкий женский голос, ему отвечал детский писклявый. Говорили по-такриотски. Фигуры то ныряли с головой в синий туман, то снова показывались на поверхности, и тогда казалось, что в призрачной реке плавают сказочные безногие существа. Они скрепляли какие-то палки. Что-то у них не ладилось, палки все время рассыпались, и фигуры терпеливо начинали все сначала. Когда стало совсем темно, они разогнулись и устало направились к дому.

Впереди широким туристским шагом двигалась крепкая коренастая девушка. У нее было смуглое решительное лицо с густыми сросшимися бровями. Ирина вспомнила, что ее зовут Патрицией. За ней по-охотничьи, след в след, скользила такриотка. Патриция села на скамейку рядом с Ириной.

– Иди домой, Кача, съешь апельсин – и в постель, – сказала она.

Кача недовольно фыркнула, но направилась к дому, бесшумно растворясь в темноте.

– Что вы делали? – спросила Ирина, не потому, что это ее интересовало, а просто чтобы не сидеть молча.

– Дом. Ну, хижину для такриотов. Модель, разумеется. Здешние племена живут в пещерах, а мы хотим научить их строить дома. Небольшие, на одну семью, чтобы ускорить распад первобытной общины. Вот учу Качу, а там, может, остальные заинтересуются.

– Ну и как, получается?

– Если бы! – Патриция закурила сигарету, устало откинулась на спинку скамьи. – Понимаете, очень просто заставить механически вызубрить весь процесс. И будут действовать по раз навсегда заданной схеме, не отклоняясь ни на йоту. Именно таким способом наши предшественники добились успеха. На том этапе стремились к количеству, которое переходит в качество. А сейчас задача другая. Они должны отчетливо представлять причину и следствие, конечную цель и средства к ее достижению, а с этим туго. Может, нам такие племена достались… особо недоразвитые.

– А есть и другие?

– Были. На всех трех материках обитали люди, а сохранились только на этом. Остальные убиты, прямо-таки зверски уничтожены какими-то чудовищами.

Ирина невольно поежилась.

– А эти… чудовища, они сохранились?

– Вымерли. И мы даже не знаем, кто это был. Есть предположение, что это были рептилии, хищные ящеры примерно двухметрового роста с вот такими зубищами. Мы нашли три скелета возле одного становища, уничтоженного особенно жестоко. Древние такриоты сбросили на них со скалы камни. Но вот что странно: больше, сколько ни искали, мы не обнаружили никаких останков рептилий. Впрочем, если говорить честно, не очень-то и искали. У нас были другие заботы.

– А с пиявками вам не доводилось встречаться?

– Нет, не интересуюсь. – Патриция встала. – Идемте спать, здесь вредно сидеть по вечерам.

– Да, наверное, – сказала Ирина. – Какой-то неприятный запах.

– Мускус, – объяснила Патриция. – А вообще здесь вечно пахнет какой-нибудь гадостью. Каждый ветер приносит свои ароматы. Сейчас дует северный. Так что в комнате лучше.

– А почему у начальника только одна комната? – вспомнила вдруг Ирина.

– Больше не положено: у него нет подопечного. Ни у него, ни у доктора, ни у завхоза. Кстати, вот хорошо, что напомнила. У тебя ведь две комнаты? – Она обняла Ирину за плечи. – Здесь почти каждый воспитывает такриота. Так я дам тебе одну девочку. Мать у нее погибла, а ребенку необходима ласка. Ладно?

– Ладно, – вздохнула Ирина. – Давай.

РАЗВЕДКА

Вкрадчивый приглушенный стук назойливо вторгался в сознание, выталкивая его из темных уютных глубин. Несколько секунд Ирина инстинктивно боролась со сном, потом, вдруг сообразив, что она на Такрии и что стучат в дверь, опрометью выскочила из-под одеяла, торопливо натянула халатик и, не нашарив впопыхах тапочки, зашлепала босыми ногами по холодному пластику. Спросонок ей почудился не то пожар, не то нападение такриотов на Базу.