Заключенный 489 - [15]

Прости, — тихо сказал Бернард. — Как-нибудь переживу. — Он что всё ещё идёт за нами? Уилсон обернулся — Да, и должен сказать, он чрезвычайно шустрый для такой-то махины. — Ну что же, посмотрим, смогу ли я задать жару нашему малышу. Бернард переключил несколько рычажков, и, на удивление, всё сработало так, как ему было нужно. Бульдозер стал набирать скорость, как вдруг Бернард резко затормозил. — Что ты творишь? — Разворачиваюсь! Кабина бульдозера повернулась вокруг своей оси на шарнирах, калёса увязли в грязи, теперь они повернулись лицом к Голему. Ярко горели фары, тварь приближалась к ним. Он двигался быстро, но как будто бы яркий свет фар замедлил его, казалось, что весь мир вокруг них замедлился, а Голем был похож на жука-переростка, увязжего в янтаре. Он передвигался без особых усилий, размахивая огромными руками, его гигантские ступни поднимали кучи брызг, наступая в лужи, образовавшиеся из-за дождя. Громко завывал ветер, ливень бил по стёклам кабины. — Приготовься! — Крикнул Бернард. — Ааа, разве не то же самое говорят ирландцы своим женам в первую брачную ночь! — Сказал Уилсон, он явно пытался разрядить обстановку, но шутка повисла в воздухе. — Может быть, и так, — наконец ответил Бернард. Он нажал на педаль, бульдозер двинулся вперед. Бернард отрегулировал ковш так, чтобы видеть голову Голема, который стремительно увеличивался в размерах по мере приближения. Со стороны они выглядели, как два гиганта, спещащие навстречу друг другу. Они столкнулись. Бульдозер затрясся и откатился назад, но потом снова поехал вперёд. Огромная рука появилась под ковшом, затем вторая, а потом и голова Голема. На ней виднелась вмятина в том месте, куда пришёлся удар кромкой ковша. Отметина на лбу едва угадывалась в слабом отсвете от лампы в кабине. Голем стал подтягиваться на ковше, пакет на его голове порвался и перекосился.

Бернард резко поднял и опустил ковш в надежде зацепить Голема, может быть, у него и получится, он не знал наверняка. Голем прилип к ковшу, как пиявка, пакет окончательно порвался, и ветер унес его обрывки. Бульдозер по-прежнему двигался вперёд, они уже почти достигли бункера.

Бернард продолжал поднимать и опускать ковш, пытаясь сбросить незваного наездника, но у него ничего не выходило, Голем держался крепко. Они врезались в стену бункера, зажав Голема между ковшом и бетоном. От столкновения Уилсона отбросило назад, носки его рабочих ботинок разбили лобовое стекло. Бернард выпустил из рук рычаги, но тут же снова схватился за них. Уилсон сел на своё место рядом сним, по его лицу стекала кровь. — Ну как ты, в порядке? — Спросил Бернард. — Ка-а-ажется, я сломал нос. Свет от фар плясал на стене, рисуя причудливые тени, Бернард не убирал ногу с педали газа, продолжая толкать бульдозер вперёд. Сцеплению пришёл конец. Бернард сразу это понял, но не останавливался. Наконец, бульдозер двинулся с места, но не туда, куда направлял его Бернард. Машина сдала назад, Бернард выжимал из двигателя всё, чтобы ехать вперёд, но они двигались в другую сторону. — Какого же хуя! — Взвизгнул Уилсон. — Он пытается оттолкнуть нас, а я пытаюсь его задавить. — У него не получится! — Выкрикнул Уилсон. Но у него получалось. Голем отталкивал бульдозер, ему удалось встать на ноги и освободить руки, и теперь он отпихивал бульдозер от стены. Бернард снова развернул кабину, чтобы двинуться в другом направлении. Он переключил передачу и двинулся вперёд. Когда он разворачивал кабину, ковш повернулся вместе с ней, протащив Голема вдоль стены, оставляя на ней следы серой глины или того, из чего он был сделан. Наконец, Бернарду удалось стряхнуть тварь с ковша. Бернард втопил педаль газа, и они скрылись в темноте. Уилсон обернулся, Голем валялся на земле, но вот он снова начал подниматься, хотя это и было невероятно. — Это совсем дерьмово, — сказал Уилсон. — Именно об этом я и пытался тебе сказать, он как грёбанный монстр Франкенштейна, — сказал Бернард, направив бульдозер к неосвещенному клочку земли, прикрытому порослью молодых деревьев неподалёку от Большого спуска. Они остановились, развернулись, и Бернард выключил фары — Не нравится мне это, — сказал Уилсон. Бернард почувствовал, как мурашки побежали по его спине, за ночь им пришлось не мало пережить, но сейчас ему предстояло управлять бульдозером в полной темноте. Рядом был Большой спуск, а за ними гналось существо, которое просто не могло быть настоящим. Но оно было… — Может, так он нас не заметит, — наконец выдавил из себя Бернард. — А может быть, мы навернёмся с Большого спуска, — ответил Уилсон. — Господи, да я знаю это место, — попытался успокоить его Бернард, — сейчас мои глаза привыкнут к темноте, справа будет роща, слева — спуск, между ними куча пространства. — Давай, главное, не сойти с дороги. — Это сомнительное утешение, дорога здесь загибается… Я знаю, и ты знаешь, что я знаю, то есть я в курсе, что она загибается. Блин, мужик, я же нихрена не вижу, я здесь дольше тебя, я знаю это место, как свои пять пальцев. Уилсон повернулся на сиденье и посмотрел назад. — Если он и идёт за нами, то я его не вижу. Может, отстал? — Сомневаюсь, что он отстанет, — сказал Бернард. — Это машина для убийств, он слетел с катушек и будет убивать до тех пор, пока все не умрут, и не останется никого, кого можно было бы убить… — Эх, смеху будет, приплывёт такой Кетл с припасами, а эта хрень ждёт его у причала с нашими оторванными башками в руках. Хотя нет, что-то не забавно, вообще ни разу. Чёрт, Тогл спрятался от него на дереве, а он вырвал его с корнем и достал его, знаешь, уж лучше я прыгну со скалы, лучше умереть так, чем в лапах этого чудовища, сделанного…из чего, ты говоришь, их там делают? — Глина, земля. Он довольно долго хранился в стене старой синагоги, возможно, его привезли туда ещё в давние времена, наверно, кто-то узнал о нём, возможно, тот раввин, и он решил освободить его, вдохнуть в него жизнь. Уже никто не узнает, зачем он это сделал. В любом случае, мы в полнейшей жопе.