Заклятое место - [81]

– А ты меня, Жора, не стращай, я давно не из пугливых и ты об этом отлично знаешь, на бандитские стволы и ножи грудью шел, за чужие спины не прятался, – спокойно отозвался Лещук.

– Так вы, господа-граждане подшофе, неадекватны. Не фирма, а черт знает что, пьют средь бела дня, не просыхая, – с раздражением произнес оперуполномоченный угрозыска. – Поэтому и неудивительно, что стреляют, как в тире.

– Уйдите прочь! Частная собственность неприкосновенна! – заявил Тяглый, напрягая воспаленное алкоголем сознание.

– На вашу частную собственность и титул я не посягаю, – возразил Георгий. – Вы обязаны были пройти медосвидетельствование у психиатра на предмет вменяемости.

– Я вам ничем не обязан! – осмелел президент. – Освободите служебное помещение, а то я вызову охр…!

И застыл манекеном, вспомнив, что охрана лишь в проекте.

– У вас, действительно, проблемы с психикой, взвинчены и агрессивны, – удрученно покачал головой Чибис. – Придется вызвать санитаров, чтобы сделали инъекцию и надели смирительную рубашку.

– Только попробуйте, – Рэм сжал пухлые от избытка жира кулаки.

Незваные и посрамленные гости в мрачном настроение удалились. Находясь в УАЗе, капитан связался с Зудом:

– Валерий Янович, доставка Тяглого к психиатру сорвалась. За него вступился Лещук, они вместе в кабинете квасили и майор попер на нас буром. Я решил не обострять ситуацию, чтобы не дошло до стрельбы. Вы же знаете ребят из «Беркута», сразу хватаются за оружие.

– Правильно сделал, хотя ты тоже большой любитель пострелять, – одобрил следователь.

– Сколько еще водить хоровод, выписывать кренделя? Надо брать этого президента-финансиста, жирного борова за жабры, пока тихой сапой не сбежал в Израиль.

–Почему именно в Израиль, а не в Монголию, Гондурас или на Кипр? – удивился Зуд.

–А потому, что все бегут в Тель-Авив или Хайфу. Израиль не выдает своих граждан, они не подлежат экстрадиции, – пояснил капитан. – До сих пор подозреваемого в убийстве эстрадного певца Игоря Талькова, помните его прекрасные песни «Чистые пруды», «Летний дождь» и другие, следствие не может достать. Его бы следовало, как Лейбу Троцкого ледорубом по тыкве…

– Но, по данным ОВИР, Рэм Анисимович не имеет еврейского гражданства, – возразил следователь.

–Зато имеет валюту и может попросить политическое убежище.

–Ты явно преувеличиваешь его возможности.

– Спасибо вам, Павел Иванович, – поблагодарил Тяглый, после того, как незваные гости ретировались. – Они меня замордовали этим направлением к психиатру. Не вступись вы, повязали и опозорили бы перед коллективом. Прижали к стенке своими глупыми подозрениями, хоть стреляйся. У меня ни то, что на человека, на муху рука не поднимется.

– Не следует ни стреляться, ни лезть в петлю и падать духом. Сохраняйте хладнокровие, хотя вам не позавидуешь. Круто они вас взяли в оперативную разработку, – посочувствовал юрисконсульт.

– Что значит в разработку?

– То, что вы главный подозреваемый, они вас усердно пасут, готовят, как ягненка, на заклание.

– Пасут, я ведь не животное, не парнокопытное и травоядное?

– Наверняка, установили наружное наблюдение, прослушивают ваши телефоны, копают, чтобы собрать побольше доказательств вины и довести уголовное дело до суда, который вынесет приговор. Поэтому, если действительно, грешны и чувствуете за собой вину, то лучше чистосердечно признаться и раскаяться. Явка с повинной засчитывается, как смягчающее вину обстоятельство. Им хочется быстрее сбагрить это дело, получить награды, звания, повышения по должности и другие почести от вышестоящего начальства.

– Да, что вы, Павел Иванович, о какой растакой вине ведете речь? Я за свою жизнь мухи не обидел, – возмутился Тяглый.

– Муху может и не обидел, а вот Нику Сергеевну оскорбил, приревновал без всяких причин, – напомнил юрисконсульт.– За этот аргумент они и уцепились, чтобы размотать клубок.

– Каюсь, было дело, но вы дали повод, ведь дыма без огня не бывает,– вздохнул президент. – Я тогда сам мучился, места себе не находил, но так и не отважился извиниться. Все собирался, да не успел. Пусть она мне простит, ведь встреча на том свете для каждого из нас неизбежна.

– Да, все мы временщики на этой грешной земле, но лучше туда, будь там хоть рай, не торопиться, – заметил Лещук. – Потому что никто оттуда не возвратился и неизвестно каково там в загробном мире. Коротка и слишком хрупка человеческая жизнь, как струна, которая в любой момент может лопнуть.

– Я вам очень признателен за помощь, – возвратился к теме президент. – Почему я остерегаюсь эскулапов, того же психиатра, потому, что у меня нет доверия к нынешним людям в белых халатах и шапочках, ибо руки у многих из них перестали быть чистыми, а сердца добрыми и благородными. Упекли бы меня в психушку и сгинул в полном забвении.

– Вы правы, коррупция поразила все сферы жизни, без взяток и подарков дела не решаются. Довели нас чиновники и депутаты до ручки, только власть предержащие по всей вертикали процветают, а простые поданные бедствуют, – развил мысль юрисконсульт.

– Павел Иванович, защитите меня от этих рьяных блюстителей, они ведь не смирятся. Вы в накладе не останетесь. Казна фирмы фактически в моих руках и поэтому щедро вознагражу, – доверительно проговорил Тяглый и признался. – Я перед блюстителями робею словно школьник, чувствую себя, как кролик перед удавом. Конечно, финансовое состояние нашей фирмы не ахти какое. Многие деловые партнеры после гибели Стужиной решили от нас дистанцироваться. Ведь отношения складывались на их личных симпатиях к Нике Сергеевне. Да и вы большого шороха произвели. Коммерсанты, банкиры бояться иметь дело с бывшим следователем, который при желании и связях в компетентных органах способен отправить в колонию.