Закат Железного города - [26]

Дед, они из той же группы, что напала на нас наверху. Если убирать их, то прямо сейчас, пока они заняты болтовнёй.

Насытиться плотью… Священник… я ни хрена не понимал из того, о чём говорят незнакомцы. Но зато наверняка знал другое. Время сейчас непростое и мало ли кто там сдуру в потёмках в кого стрельнул. Лично я не в претензии, людей итак мало, чтобы ещё и друг друга колошматить почём зря.

Бьюсь об заклад, перед нами представители куда более крупной группы чем эти три человека. Убить их означает обрезать единственную связь и, возможно, разжечь конфликт между нашей общиной и их группировкой.

В соседнем помещении раздался громкий звук затрещины и завязалась драка. Прервав свой молчаливый диалог, мы с Волком вновь обратились в слух. Через минуту всё было кончено. Один скулил и что-то мямлил, пытаясь выразить покорность, второй без конца просил неизвестного «Романа» успокоиться, причём ставил ударение на букву «О», а третий шумно дышал и рычал угрозы обещая «сожрать старого идиота, если он посмеет ещё хоть раз ему угрожать».

Причём как мне показалось, слово «сожрать» звучало ни фига не двусмысленно.

Проблема нашего спора — быть или не быть, убивать или не убивать, решилась сама собой. Только что доказавший своё лидерство незнакомец, не нашёл ничего лучше кроме как выйти прямо на нас.

Не знаю, чем было продиктовано его решение. Возможно, просто вспылил и хотел перевести дух подальше от объекта, вызывающего у него раздражение.

Вот только так беспечно ломиться к нам в помещение явно не стоило.

Когда очень близко прозвучали шаги, а сбоку появилась фигура, я ясно увидел отсутствие каких-либо технических средств на голове незнакомца и с облегчением подумал, что он нас в кромешной темноте не увидит.

Но дальше всё закрутилось совсем не так как я ожидал. Мне просто не хватило времени понять, что этот странный тип свободно двигается во мраке без комплекса визуального наблюдения, ПНВ и даже банального фонарика.

Брови рослого парня выгнулись дугой, и я понял, что он меня видит!

Стрелять мы начали — одновременно.

Для меня всё произошедшее дальше, запомнилось в основном звуком. Потому что полноценный заряд парализатора в грудь не способствует серьёзным телодвижениям… да и не серьёзным тоже.

Реакция у того, кого звали рОманом, была впечатляющей. В то время пока я нажал на спусковой крючок пневматической винтовки, и без того удерживаемой в его направлении, он сумел вырвать из кобуры парализатор и направив на меня, произвести выстрел.

В первые мгновения мне показалось, что я умираю. Понять из чего именно в меня попали сразу не удалось. Ослеплённый вспышкой выстрела и моментально потерявший чувствительность во всём теле, я был отброшен к стене, где и замер в полулежащем положении.

Проблему с незнакомцами пришлось решать Борзу.

За спиной стрелка сверкнуло, и в следующий миг чисто срезанная голова полетела в сторону, в то время как тело упало на колени пропадая из области моего зрения. Повернуть головы, чтобы проследить за ним — я не мог. Происходящее запомнилось лишь отсутствие крови, что бывает, когда плоть буквально прожаривается на месте удара плазменной дугой.

Снайпер не стал смотреть что там со мной приключилось и немедленно ворвался в смежное помещение. Оттуда не раздалось ни единого выстрела, лишь вскрики, мат и звуки возни типичные для борьбы или драки.

Когда через пару минут оттуда вышел растрёпанный Борз я внутренне возликовал, хотя внешне всё так же валялся безвольным мешком со стекающей по подбородку слюной.

Парализатор перегрузил интерфейс, так что я не мог общаться с напарником отправляя или принимая сообщения, но этого и не требовалось. Взяв меня за грудки и приподняв, чеченец быстро пробежался пальцами свободной руки по клапанам разгрузки и выудив единственный инъектор стимулятора, всадил мне его иглу в ногу.

Через половину минуты, моё тело стало отходить.

Подвижность возвращалась тягуче медленно, но в текущих условиях я был рад всему букету негативных ощущений, что сопровождал процесс. Покалывание, дурнота, бешеный стук сердца в груди… всё это означало что я — жив.

Самоощущение жизни, расцветало в тысяче мелочей и одновременно с тем ужасало. Из головы не выходила вспышка перед лицом и потеря всех ощущений, а также мои мысли в этот момент. Ведь первым что я подумал было «всё отбегался» а вторым «хорошо, что мой убийца тоже погиб».

Сидя в грязи и постепенно восстанавливая контроль над телом, я вдруг понял, что мы занимаемся чем-то не тем.

Нам бы сохранять жизни, а не губить их.

К моменту, когда я кое-как сумел встать на ноги, Борз уже давно ушёл в смежную комнату и «пропал» там. Проковыляв вдоль стеночки к проёму и перешагнув обезглавленный труп, я стал свидетелем ещё одной смерти.

Видимо в момент нашего столкновения, на шум и вспышку пожаловал ещё один мародёр. Молодой совсем, хилый пацан, погиб на пороге комнаты. Ударом сверху вниз Борз рассёк ему грудину до самого позвоночника. Съехавшие на бок универсальные очки, что являлись слабым гражданским аналогом комплекса визуального наблюдения, позволяли во всех подробностях разглядеть удивлённое выражение на подростковом лице и ошеломлённый взгляд остекленевших глаз.