Закат в раю. Часть 2 - [19]

— Выше голову! — прошептал он. Ева улыбнулась и кивнула в ответ.

Сбоку на них, изумленно вытаращив глаза, смотрели Лекси и Силия.

— Невероятно! Это же Евангелина, — растерянно прошептала Силия.

— Вот сейчас она действительно стала немного похожа на женщину, — язвительно ответила Лекси. — А как ты думаешь, мама?

Летиция внимательно следила за тем, как Евангелина и Джордан плавно скользят в танце. Джордан смотрел на девушку так, как будто видел ее в первый раз, и это не ускользнуло от внимания Летиции.

— Она отлично выглядит, — прошептала Летиция. — И я всегда знала, что за этой мальчишеской внешностью рано или поздно обнаружится очень красивая женщина.

В ответ старшие дочери переглянулись и с недоумением посмотрели на мать.

В зал медленно вошел Макс. Он уже выпил с Фрэнком Моррисоном, и настроение у него было совсем не праздничное: Макс собирался отыскать Летицию и отправиться домой. Оглядывая зал, он перевел взгляд на танцующие пары. При виде Джордана Хейла Макс в изумлении открыл рот, а в следующее мгновение он осознал, что Джордан танцует с Евангелиной.

Рассудок его помутился, лицо побагровело от досады и гнева. Летиция, глядя на мужа, с ужасом поняла, что сейчас произойдет что-то ужасное.

— О боже! — прошептала она и упала на стул, расплескав вино.

— Ты задумала погубить меня! — раздался дикий крик Макса.

Оркестр смолк. Танцующие пары остановились, и все глаза обратились к Максу. Наступившую тишину нарушало только его хриплое, яростное дыхание.

Услышав голос отца, Ева ощутила страшную слабость. Краска сбежала у нее с лица, голова слегка закружилась, но она усилием воли заставила себя стоять, высоко подняв голову. Статья, конечно, уже напечатана, мельком подумала она, хотя самой газеты она еще не видела. Ева знала, что отец придет в ярость, увидев статью, и полагала, что готова к этому, но никак не могла ожидать, что столкновение с отцом произойдет и присутствии Джордана.

Ева слышала глухой стук собственного сердца — ей казалось, этот звук слышит весь зал. Взглянув на Джордана, совершенно сбитого с толку дикой вспышкой Макса, Ева с ужасом представила себе, что сейчас он узнает, что она родная дочь Кортленда. Еве было бы проще признаться, что она больна проказой. Спасти ее сейчас могло бы только чудо.

Глава 19

— Кто позволил тебе совать свой нос в мой барак? — завопил Макс на весь зал. — Отвечай мне!

От этого крика Ева подскочила от страха и беспомощно взглянула на Джордана, внимательно смотревшего на Макса. Взгляд Джордана был полон презрения и ненависти, и страх Евы, что ее происхождение станет известно Джордану, стократно усилился. Ева молчала, не в силах вымолвить ни слова от охватившего ее ужаса.

— Как ты могла напечатать такую чушь! — Макс швырнул на пол скомканную газету. — А этого простофилю Кина, который пригрел тебя в своей газетенке, нужно вышвырнуть вон из города!

— Верно! — промычал из-за спины Макса Фрэнк Моррисон.

Джордан тут же понял, что в Gazette опубликована новая статья Евы и что статья эта снова рассказывает о том, как Макс обращается со своими канаками. Бесстрашие этой девушки восхитило его, и он ощутил безмерную гордость за нее, за ту смелость, с которой она выступила в защиту несчастных, и немедленно принял решение защищать и поддерживать Еву всеми силами.

Макс продолжал кричать на Еву, казалось, поток этого дикого, бешеного гнева никогда не иссякнет. Макс был страшен, злоба и ненависть, словно струились из его прищуренных серых глаз. Хотя Макс и уступал ростом Джордану, он все же был крупным мужчиной и производил сейчас особенно устрашающее впечатление. Еве понадобилось все мужество, чтобы не спасовать перед ним — она дрожала, как лист, ощущая внутри себя страх и полную беспомощность.

— Да понимаешь ли ты, что ты творишь? Какие беды ты на нас всех навлекаешь? Вся моя жизнь идет прахом из-за твоей глупости! Этого ты хочешь? — Лицо Макса побагровело и исказилось нелепой, уродливой гримасой: создавалось впечатление, что на его лице внезапно проступила вся его внутренняя скверна.

— В этом нет вины Евы, — громко сказал Джордан. — Вы сами довели себя до этого. А сейчас оставьте девушку в покое.

Макс свирепо взглянул на Джордана.

— Что эта девчонка смыслит в нашем хозяйстве? — рявкнул он. — А ты? Ты сам только начал работать!

Ева с ужасом понимала, что теперь весь гнев отца готов обрушиться на Джордана.

— Да, я признаю… я ничего не понимаю в тростниковом хозяйстве… — испуганно пролепетала она.

Макс гневно сверкнул на нее глазами, и Ева почувствовала, что взгляд отца лишает ее последних сил. В этот момент Джордан придвинулся ближе к ней, и она внезапно ощутила, как его близость придает ей силы и мужество.

— Я только знаю, что так ужасно обращаться с людьми нельзя! Бить их, морить голодом… Это недостойно человека, считающего себя джентльменом! Да ты и не джентльмен! Ты изверг! — закричала она.

Макс с отвращением посмотрел на нее и, покачав головой, вновь спросил себя, как это мерзкое существо может быть его родной дочерью.

— И я породил тебя! — с отвращением сказал он. — Ты… ты дрянная дочь, дурное семя!

Ева задохнулась от ужаса. В мгновение ока самые худшие ее опасения стали реальностью. И все же как отец мог произнести эти мерзкие, недостойные слова? Она растерянно взглянула на Джордана. Он смотрел на Макса так, как будто ослышался или по крайней мере неверно понял его слова.