Закат Птолемеев - [71]

Несмотря на все эти обвинения, у Антония оставалось много друзей в Риме, стремившихся ему помочь. Они старались влиять на общественное мнение, опровергая сплетни и слухи, задевавшие его честь. Один из его друзей, Геминий, поехал на Восток специально для того, чтобы убедить Антония отослать Клеопатру.

Царица сразу разгадала намерения римского гостя. Она даже заподозрила его в том, что он собирается защищать Октавию. Геминий стал объектом бесконечных издёвок и насмешек. Ему отводили оскорбительно низкие места в пиршественной зале. Он, однако, всё сносил, терпеливо ожидая возможности свободно поговорить с Антонием. Наконец на одном из пиров царица прямо спросила его, зачем он приехал.

— В любом другом случае я предпочёл бы вести беседу на трезвую голову, — ответил он, — но одно я знаю наверное, пьяный не хуже, чем трезвый: всё пойдёт на лад, если ты вернёшься в своё царство.

Антоний нахмурился, а Клеопатра ответила с очаровательной улыбкой:

— Это прекрасно, что ты сказал правду без пытки!

Несколькими днями позже Геминию удалось бежать. Антония покинуло ещё много соратников, которые не смогли перенести издевательских шуток египтян. А те, уверенные в поддержке и могуществе своей госпожи, насмехались даже над сенаторами. И сама царица пользовалась любым поводом, чтобы очернить кого-нибудь из римлян в глазах мужа. Квинт Деллий, тот самый, который несколько лет назад убедил её поехать в Тарс, чуть не поплатился жизнью за одну свою шутку. Он сказал как-то за столом:

— Нас здесь поят уксусом, а Сармент в Риме купается в фалернском [104]!

Сармент ещё мальчиком был у Цезаря одним из любимчиков, то есть в какой-то степени соперником Клеопатры, которая хорошо помнила это имя. Лекарь царицы Главк предупредил Деллия о грозящей ему опасности, и тот позднее, уже во время начавшихся военных действий, сумел бежать.

Усыпальница возле храма Исиды

Усиленная агитация Октавиана привела к тому, что поздней осенью 32 года он был избран верховным главнокомандующим и всё население Италии принесло ему торжественную присягу. Примеру Италии последовали и западные провинции [105]. Теперь у сына Цезаря было моральное основание для того, чтобы лишить Антония всех должностей и званий. Консульство на следующий, 31 год получили Октавиан и его друг Мессала. После этого торжественно с соблюдением старинного религиозного церемониала, была объявлена война. Но, воспользовавшись тем обстоятельством, что Клеопатра находилась в главной квартире восточной армии, Октавиан объявил войну не Антонию, а ей.

После длительных манёвров и передвижения войск 2 сентября 31 года произошла решающая морская битва у мыса Акция, в Эпире. Флот Антония потерпел поражение. Часть кораблей вырвалась, увозя Антония и Клеопатру, которые через некоторое время вернулись в Александрию. Победитель продвигался медленно, и беглецы могли ещё что-то предпринять для своего спасения. Но они почти всё своё время проводили в пирах и забавах. Именно тогда, как бы в предчувствии неминуемой гибели, при египетском дворе возник «Союз Живущих Бесподобно».

Клеопатра и Антоний пытались, правда, то вместе, то порознь вступать в переговоры с Октавианом. Но безрезультатно: Октавиан выдвигал жёсткие условия, так как он больше не нуждался в компромиссах.

Несмотря на поражение, в Египте царило спокойствие. В одном документе говорится, что народ готов был стать на защиту царицы. Это кажется вполне вероятным. Хотя Клеопатра не пользовалась особой популярностью в своей стране, угроза римского владычества всех повергала в ужас. Однако царица, по свидетельству того же источника, пренебрегла преданностью своих подданных. Безусловно, она поступила правильно. Клеопатра видела подавляющее превосходство римлян и понимала, что война принесёт стране разорение и лишит не только её, но и её потомков последней надежды удержаться на троне. Главной же её заботой сейчас было сохранить трон для своих детей. Поэтому она послала Октавиану скипетр и диадему, прося его назначить царём Египта одного из её сыновей. Победитель через своих послов втайне заверил царицу, что не причинит ей зла. Однако, надо полагать, ему важно было одно — завладеть сокровищами, которые царица в случае бегства увезла бы с собой или утопила в море.

Полная тяжёлых предчувствий, Клеопатра готовила корабли, на которых она с семьёй в крайнем случае переправилась бы через Красное море и уплыла в Индию [106], собирала деньги и драгоценности. Одновременно она испытывала на заключённых действие различных ядов, в особенности змеиных.

1 августа 30 года Октавиан подошёл к стенам Александрии. Антоний подготовил к бою остатки своих войск и приказал кораблям выйти из гавани. Однако ему изменил сначала флот, а потом и сухопутные отряды,

Когда оставшийся без армии полководец возвращался во дворец, навстречу ему выбежали слуги Клеопатры, крича, что царица заперлась в огромной усыпальнице, построенной для неё около храма Исиды, и там покончила с собой.

Антоний вошёл в свои покои и снял латы. Потом он произнёс с печальной улыбкой, обращаясь к слугам и нескольким друзьям:

— Какой же из меня полководец, если даже женщина превзошла меня решимостью!