Загубленная любовь - [43]

Четвёртый голос: О Господи, да пребудет восхищение чудом твоего созидания — спустя десять лет я ПРОЗРЕЛА. 1967 год, прошлое: Индия, Ин-дия, «я — в Боге»[145]. Дели — встретить человека из другого мира, сидящего на подстеленной газете прямо на улице. Здесь, в Индии, я одна — Джордано сейчас в Гоа с Мэри. Мой авиабилет сюда оплачен дамой из «Субуда». Я в очередной раз стригусь и крашу волосы. 1977 год: не в этом ли году дамой из «Субуда» мне была напророчена встреча с Джордано? Резюме. Никогда не забывать СВЯТОЕ ИМЯ. Не курить во время прихода. Говорить голосом на октаву ниже — в последнее время тембр стал слишком пронзительным — верни Джилли на её истинное место. Последователь — значит последователь: преданный Господу. Старайся не допускать излишеств, хотя бы во время Великого Поста.

Второй голос: Джилли — на обложке «Cain s Weekly», датированного 13 июля 1968 года, здесь же множество моделей одежды, в которой Джилли позировала для целого ряда номеров этого журнала. Фото Джилли на обложке типично для такого рода снимков: предплечье поднято к щеке, левая нога выставлена вперёд. Ноги обнажены, ступни босы. Вокруг Джилли — абстрактный рисунок из крохотных разноцветных овалов, и это наводит на мысль о колёсах, подчёркивая то, что она выглядит забалдевшей, а снизу идёт подпись: «Ещё один прелестный образчик на наших страницах». Как обычно, Джилли точно улавливает дух эпохи: то, что на ней надето, может быть пластиково-металлическим платьем-кольчугой Пако Рабанна; но по каким-то необъяснимым соображениям поверх надета абсолютно неподходящая коротенькая просвечивающая зелёная маечка, а под юбку — светло-зелёные шортики в тон майке.

Четвёртый голос: Сновидение, место — Тоттенхэм-корт. Улица. Выход — Дрю затаскивает меня в квартиру Мэри. Гаррет рад видеть меня в Холлоуэе[146], это прежняя комната Джеки, но Сьюзан тоже здесь. На поверхности все вместе, и всё очень мило. Сьюзан по каким-то причинам не рада, что я здесь. Гаррет весьма напряжён — он любит меня и не понимает её реакции. Я в ярости от того, что она ведёт себя со мной непорядочно. Хватаю её и встряхиваю. Физически. Внешний мой вид — Джилли; внутренний облик — Мэри. Наверху орёт Самсон — я возвращаюсь к нынешней действительности. Похоже, это видение достаточно важно, надо его записать. Может, это откат к героину/материнству или ещё чему-то, что осталось позади?

Второй голос: Дядя Джилли, Динни Мак-Карти, был известной фигурой в полусвете лондонского преступного мира — он запускал руки в самые разные виды «защитного» рэкета. Перед лицом закона Динни изображал из себя букмекера — мелкую сошку; кстати, глаз он потерял в драке за ограждением для букмекеров на Дерби[147]. Двоюродный брат Джилли, Зигги «Пантера» Уильямс, появляется в гораздо менее подкупающем виде под именем Шотландец Зигмунд в автобиографии Эрика Стоуна[148], написанной под тяжёлый старый стиль. В бешенстве выбросив имя Пола Сазерленда, Стоун показывает, как Уильямс капитально проигрался в нелегальном игорном клубе в Ноттинг-Хилле, а потом плавно переходит к его сообщнику Джоффу «Эскимо» Рочестеру и проведённому ими на скорую руку ограблению. Вернувшись с дела, Уильямс и Рочестер долго обсуждали стоимость драгоценных камней с распорядителем клуба, прежде чем снова заняли места за игровым столом. Незадолго до этого Уильямс рассорился с другим своим разовым партнером по кражам, Полом «Штанокрадом» Сазерлендом. В своей автобиографии «Лихой грабитель», вышедшей в 1995 году, Сазерленд поёт дифирамбы Уильямсу, зато в ней же Штанокрад приписывает только себе всю славу кражи драгоценностей кинозвезды Элизабет Тейлор, когда она снималась на студии «Элстри». В конце девяностых годов, действуя через своего представителя по имени Артур Глинн, Уильямс провел кампанию, чтобы общественность потребовала разъяснений по поводу его ареста за ту самую кражу в 1960 году. Уильямс утверждал, что ограбление проходило под прикрытием, и что полиция не имеет права предъявлять ему обвинение, поскольку он тогда уплатил коррумпированным полицейским двенадцать тысяч фунтов за информацию, которая и позволила ему провернуть это дело. К слову, Джилли получила своё имя в честь матери Зигги, её тетушки Джилли Уильямс, в девичестве Мак-Карти.

Четвёртый голос: Добрый предутренний пятничный сон. Не могу отвести глаз от языков ярко-белого пламени, они словно окутывают меня своим знанием — на самом деле это душа кого-то из святых. Меня пробуждает детский плач. Я узнаю этот плач — мой брат раздавлен горем от того, что мама покинула своё физическое тело. Весь этот свет — конечно же, это мама, настоящая мама. Мама, где бы ты ни была — я так счастлива, что прониклась тобой. Боже милостивый, благодарю тебя.

Первый голос: Одарённый жулик создает у тех, кого он обманывает, впечатление, что знает о них практически всё — но ловко избегает упоминания любых конкретных деталей из их жизни, которые теоретически могли бы дать людям зацепки для его разоблачения. Такой жулик позволяет своим новым знакомым собственной фантазией заполнять пробелы в его болтовне там, где речь идёт об их собственной жизни. Сходным образом построены повествования наших родителей об их жизни, потому что мама и папа всегда были рядом с нами, и поэтому мы воображаем, будто знаем о них всё. Однако попытайтесь выяснить подробности — и почти всегда окажется, что не так уж много в истории родителей того, что можно выяснить со всей определённостью. Родители всегда в чём-то жулики; научиться быть отцом или матерью нередко оказывается сложной задачей для тех, кто обычно считает себя ребёнком бабушек и дедушек своего сына или дочери.