Заговоры и покушения - [32]

Итак, отставной министр стал фактическим участником заговора, приведшего к отречению испанских Бурбонов от трона.

Он не только был полностью в курсе событий, происходивших в Байонне, но и выполнял поручения Наполеона, распространял благоприятную для него информацию в Париже. Замок Балансе с согласия Талейрана в течение почти шести лет являлся местом заключения для принца Астурийского и сопровождавших его лиц.

Каким образом владелец Балансе стал тюремщиком? 9 мая 1808 года Наполеон сообщил князю Беневентскому, что в этот день Фердинанд, его дядя и брат выехали из Байонны в его поместье. Он советовал принять их «без внешнего блеска, но прилично». Главное, испанских гостей надо было «развлекать и занимать». С этой целью следовало пригласить артистов. Приехала в далекий от Парижа дворец и мадам Талейран, игравшая на фортепиано. Ее сопровождало несколько женщин. Император писал, что, если принц увлечется одной из них, это «не создаст никаких затруднений, так как появится лишь дополнительное средство для присмотра за ним». Наполеон поручил Талейрану остаться на 8—10 дней в Балансе и выяснить, что думают испанцы и как следует себя с ними вести.

Разумеется, Фуше имел своих агентов в окрестностях замка, среди прислуги. 10 жандармов, по его приказу, заботились о том, чтобы «гостей» не украли или они сами не сбежали.

Принц Астурийский, ставший жертвой шантажа и насилия, оказался в заточении у человека, который перед лицом истории пытался представить себя в качестве поборника гуманизма и справедливости, невмешательства во внутренние дела Испании. Но это была заведомая ложь. Талейран беспрекословно и быстро выполнил приказания Наполеона.

Итак, проблему похищения и заточения членов испанской королевской семьи удалось решить сравнительно просто. Но это была отнюдь не самая сложная задача, правда, Талейран в своем обычном придворном рвении пытался выдать желаемое за действительное. Он писал Наполеону 8 мая, через несколько дней после скандального шантажа в Байонне, потрясшего все королевские дворы в Европе: «Здесь все восхищаются развитием событий, развитием столь счастливым, что невозможно было надеяться на большее». Как далеки были эти слова от реальности!

Именно в мае 1808 года начались народные восстания в Мадриде, Картахене, Сарагосе, Мурсии, Гренаде, Балахосе, Валенсии. 6 июля хунта Севильи от имени всей Испании объявила Франции войну. И вскоре французы потерпели ряд тяжелых поражений. В Кадиксе сдалась на милость победителей эскадра адмирала Росийи. Под Байленом в Андалузии капитулировали французские войска (22 тысячи человек), находившиеся под командованием генерала Дюпона де Летана.

Разгром при Байлене нанес сокрушительный удар по мифу о непобедимости императорской армии. Освободительное движение в порабощенной Европе активизировалось. Восстала Португалия, на территории которой высадились английские войска. Корпус одного из друзей Бонапарта — Андоша Жюно, сражавшегося вместе с ним в. Италии и Египте, капитулировал в августе в Синтре (к западу от Лиссабона).

Возможно, что в это время Бонапарт особенно нуждался в своих испытанных советниках. И именно в начале августа он пригласил Талейрана в Нант. Казалось, монаршая милость вновь вернулась к бывшему министру. Он остался доволен встречей с императором и беседами с ним. Талейран получил приглашение отправиться в Эрфурт.

События в Эрфурте решительно и навсегда изменили отношения между главой французского государства и первым дипломатом Франции.

(Борисов Ю. Шарль-Морис Талейран. — М., 1986)

«ВАШ ОТЕЦ НЕ ХОЧЕТ БЫТЬ БОЛЬШЕ ВЕРХОВНЫМ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИМ!»

Из воспоминаний г. П. Жильярда, который 13 лет пребывал при Дворе в качестве учителя царских детей:

Поставленный генералом в известность о последних петроградских событиях, Государь поручил ему передать по телефону Родзянко, что он готов на все уступки, если Дума считает, что она в состоянии восстановить порядок в стране. Ответ был: уже поздно. Было ли это так в действительности? Распространение революционного движения ограничивалось Петроградом и ближайшими окрестностями. И, несмотря на пропаганду, престиж царя был еще значителен в армии и среди крестьян. Разве недостаточно дарования конституции и поддержки Думы, чтобы вернуть Николаю II популярность, которою он пользовался в начале войны?

Ответ Думы ставил перед Царем выбор: отречение или попытка идти на Петроград с войсками, которые оставались ему верны; но это была гражданская война в присутствии неприятеля… Николая II не колебался, и утром он передал генералу Родзянко телеграмму с уведомлением председателя Думы о своем намерении отречься от престола в пользу сына.

Несколько часов спустя он приказал позвать к себе в вагон профессора Федорова и сказал ему:

— Сергей Петрович, ответьте мне откровенно: болезнь Алексея излечима?

Профессор Федоров, отдавая себе отчет во всем значении того, что ему предстояло сказать, ответил:

— Государь, наука говорит нам, что эта болезнь неизлечима. Бывают, однако, случаи, когда лицо, одержимое ею, достигает почтенного возраста. Но Алексей Николаевич, тем не менее, во власти случайностей.