Заговор Высокомерных - [77]

– Муж? – уточнил Николя насмешливо.

– Какая разница?

– Значит, не муж. Ну так тем более… Все равно никто не узнает. Я же вижу, что ты такая…

– Какая?

Она уже готова была залепить ему пощечину, решив, что дальше последует оскорбление.

– Нормальная раскованная женщина, не ханжа и не дура, – ответил Николя. – Ты любишь секс, я умею доставлять незабываемое удовольствие, так к чему тратить время на глупую болтовню?

– Для тебя смерть кузена – чепуха, не стоящая обсуждения?

– Слушай, ну сколько можно об этом говорить? Ты видела его могилу, чего тебе еще нужно? – недовольным тоном бросил молодой человек.

Действительно, днем они были на кладбище Пер-Лашез, в фамильном склепе Волговских, и она своими глазами видела место погребения Андрея Волговского. Как и могилу самого графа… Там ее посетило странное ощущение, будто она побывала в прошлом – в начале двадцатого века, когда конные экипажи начали сменяться автомобилями, дымили паровозы, мчась по новеньким железным дорогам, рушились храмы и в пекле гражданской войны гибли целые семьи… Никогда раньше обо всем этом она не задумывалась, а тут просто-таки с головой накрыло. Может быть, еще рассказы Марии Владимировны повлияли? Или ее подарок – старинный фотоальбом рода Волговских? На самом деле все снимки пересняли и отреставрировали уже в наше время, но альбом был очень удачно выполнен под старину. Так она впервые увидела прапрадеда, который как-то умудрился из далекого 1917 года повлиять на ее жизнь.

– Все равно мне не понятно, зачем это скрывать? Из-за наследства? Так он мертв, ему все равно ничего не достанется. Как раз скрывать в этом случае и не выгодно, – принялась рассуждать Дарья.

– Понимаешь, – серьезно заговорил Николя. – Оливье похитил одну очень дорогую во всех смыслах вещь, принадлежавшую нашей семье. И пока я не выясню, куда он ее дел, знать о его гибели бабушка не должна. Весть об исчезновении фамильной реликвии убьет ее.

«Да уж, весьма странные люди, – подумала Лисневская. – Орден им важнее жизни человека».

Николя больше не делал попыток сблизиться. Кажется, их беседа испортила ему настроение.

– А если он эту ценность кому-то продал или подарил? – осторожно спросила Дарья.

Его решительный настрой в отношении ордена несколько пугал ее. Как только речь заходила об этой вещи, Николя становился похожим на одержимого – настолько неестественно блестели его глаза.

– Я найду этого человека и заберу то, что принадлежит мне, – уверил ее мужчина.

– Вот как? Но он же может и не отдать.

– Я найду способ его переубедить.

– Для этого тебе нужно поехать в Россию.

– Да. И я там уже был.

– Когда? – брови Дарьи изогнулись, выдавая крайнее удивление.

– Не важно. Ты задаешь слишком много вопросов, кошечка моя. Может, найдем твоему ротику другое применение?

Она отвернулась, демонстрируя обиду и раздражение. А потом и вовсе покинула его, выйдя на палубу.

Там царило такое столпотворение, что Николя пришлось довольно долго искать свою русскую гостью. Наткнулся он на нее, уже почти отчаявшись в своих поисках. Дарья, кутаясь в палантин, слушала что-то оживленно говорившего ей старичка.

– Вот так, – говорил пожилой мужчина на английском. – Местные жители верят в эту легенду и говорят, что призрака можно встретить в Люксембургском саду и в наши дни. Но для этого нужно гулять там поздно вечером.

– А какие-нибудь романтичные легенды о Париже существуют? – спросила Дарья.

Старичок озадаченно нахмурился, при этом его седые брови смешно топорщились.

– Как-то так сложилось, что в основном все эти мифы мрачные и мистические. Но вот, пожалуй, одна легенда… Это случилось в кафе на улице Бьевр, которым управляла семейная пара. Заявился туда цыган и стал приставать к посетителям, предлагая погадать на картах Таро. Хозяина это возмутило, и он пригрозил цыгану, что спустит на него собаку. Тот все-таки ушел, но перед уходом произнес какую-то непонятную фразу на своем языке. Через несколько дней умерла собака, а еще спустя короткое время скончался и сам хозяин.

– Что же в этой истории романтичного? – молодая женщина внимательно слушала и теперь была слегка разочарована.

– Поговаривают, будто жена бедняги вскоре сбежала с тем самым цыганом, – заключил старичок.

Оба рассмеялись. Николя подошел ближе, тронул Лисневскую за локоть. Когда она обернулась, все веселье с ее лица моментально испарилось. Дарья нахмурилась.

– Прости меня, пожалуйста. Я сказал глупость. Как мне загладить свою вину?

– Просто отвези меня в гостиницу.

Пароход уже причаливал к берегу.

Проснулась молодая женщина поздно – около часа дня. В спальне ее гостиничного номера было темно из-за плотно задвинутых штор. Рядом сопел во сне абсолютно голый Николя. Сама она тоже не могла похвастаться никаким другим одеянием, кроме костюма Евы. Потребовалось несколько секунд, казавшихся невозможно долгими, чтобы она поняла, что случилось. Дарья, охваченная неподдельным ужасом и отвращением, сначала снова упала на подушку, а потом стремглав бросилась в душ, где принялась до красноты тереть себя мочалкой. Но воспоминания об этой ночи, проблесками вспыхивавшие в мозгу, было не смыть. Молодые люди пили вино, хохотали, катались на машине, заехали в какое-то казино, где Николя просадил немалую сумму денег, а Дарья увлеченно советовала ему, на что ставить, крича, будто ей везет в игре. Потом целовались, как сумасшедшие, и вот они уже оказались в постели. Его светло-русая голова – меж ее разведенных колен… она на его бедрах… он подминает ее под себя и с рычанием впивается губами в шею… Хотелось сдохнуть, чтобы забыть весь этот позор. Она напилась до такого состояния, что творила просто безобразные, бесстыдные вещи! Точнее, это он напоил ее! Все подливал вина, приговаривая, что оно совсем легкое и почти не пьянит.