Заговор в Насцензе - [3]

Ее слова могли отогнать Адрио, но сын кожевника не сдался.

— Но ты сказала, что важны только лучшие в Тридцати. То, что ты из них, не значит…

— Не глупи, Адрио, — рявкнула Талия. Петро вздохнул и попытался закрыться от шума. Он ненавидел шум людей из-за него, куда бы он ни пошел. Он оставил их спорить, старшие ученики повели его вниз.

Старейшина Катарре ждала внизу лестницы, скрестив руки.

— Мы хотим обсудить это дело, раз теперь все мы стоим на земле? — Адрио, Талия и остальные отошли на уважительное расстояние.

— Нам толком нечего обсуждать, — сказал Петро с искренним уважением. — Мы… я проходил мимо, споткнулся и упал, — он видел, как плечи старейшины напряглись от тысячи возражений на его ложь, и он не хотел отбиваться от них. — Старейшина, — перебил он, кланяясь, правильно сложив руки, — прошу прощения, но меня ждут…

Она приподняла бровь.

— Кто важнее меня в этот миг?

Петро прикусил губу.

— Моя сестра, старейшина, — признался он.

— Его ждут в замке, — выдохнула Талия.

— Я это поняла, синьорина Сеттекорди, — сухо сказала старейшина Катарре. Хоть у Петро были две другие старшие сестры — Мира, мастерица-стеклодув в Феро, и Веста, которая жила в инсуле Детей Муро — важнее всего из Диветри для людей была Риса. — Как сказал бы брат Каппацо, я сделала этот логичный вывод. Но, казаррино, — сказала она. Хоть она не шевелилась, Петро показалось, что она вдруг нависла над ним. — Когда ты вернешься из замка, мы обсудим это в моем кабинете. И разговор будет серьезным.

— Да, старейшина, — он снова поклонился.

Пока старейшина говорила, старшие ученики пропали по одному с лестницы. Адрио дернулся, явно хотел уйти за ними, но старейшина Катарре остановила его.

— Погоди, Вентимилла, — приказала она, хватая его за воротник и возвращая на место. Адрио бормотал ругательства. — Ты со мной тоже поговоришь. Не заставляй сестру ждать, казаррино.

— Да, старейшина, — повторил он. Поклонившись еще раз, Петро вздохнул с облегчением и побежал по двору так быстро, как только мог в сандалиях.

Он почти пересек двор, когда услышал за собой голос:

— О, Петро, — проворковала девушка, — отыщи меня, когда вернешься, — он оглянулся на Талию под главной аркой. — Я хочу услышать все.

Петро скривился. Вечер в обществе Талии? Похоже, о спокойствии он мог лишь мечтать.

2

Вы просили отыскать слабости короля Кассафорте. Говорю честно: ничто так не ослабляет мужчину, как его любовь.

— шпион, Густоф Вернер, в письме императору Веренигтеланде.

— Так ты возьмешь Талию на праздник Середины лета? — Адрио догнал Петро у ворот инсулы. Его ноги были намного короче, чем у Петро, и ему приходилось бежать быстрее, пока они направлялись вдоль стен канала к центру города.

— Нет! — Петро не играл возмущение в голосе. — Она даже не привлекательна.

— О, точно, — быстро сказал Адрио. — Что в ней красивого? — он придерживал кепку инсулы и тяжело дышал, они миновали узкий мост над королевским каналом. Его щеки раздувались, не делая его старше. — Кроме ее светлой кожи, милого лица и хороших манер…

Петро добавил сентиментальным голосом:

— И ее голос как струны настроенной лютни, а волосы сияют в свете лун? — Адрио в ответ на дружелюбную шутку толкнул Петро, словно хотел сбросить его в грязный канал. — Если она так тебе нравится, почему не позовешь ее сам? — спросил Петро.

— Будто она посмотрит на меня. Ты из Семи. Ты не знаешь, как это.

— При чем тут то, что моя семья из Семи? Семь и Тридцать — дома ремесленников, — Петро покачал головой. — У стран как Пэйс Д’Азур и Шарлеманс есть аристократы. В Кассафорте не так.

— Думаешь, аристократы Шарлеманса сразу были дамами и кавалерами? Нет! Они когда-то были свиными фермерами! — Адрио говорил так громко, что несколько торговцев на улице оглянулись. — Если бы я был из Семи, я бы получал девушек, как апельсины. Если бы я был из Семи, я бы получал бесплатную выпивку в тавернах. Басо Буночио получает бесплатно вино и печенье, когда приходит к Мине в таверну!

— Басо Буночио получает вино, потому что он — один из героев борьбы с принцем Берто, — сказал Петро. Даже четыре года спустя его сестра еще получала подарки едой за это. Она посылала их бедным людям в лодках под Мостом храма. — Если бы ты был из Семи, ты получал бы письма от родителей, напоминающих тебе быть скромным и молиться каждый день, — Петро говорил по своему опыту. — Тебе постоянно напоминали бы о твоем положении, и ты не смог бы добраться до девушек. Честно, Адрио. Не все тут печенье и вино.

Адрио не был убежден.

— Ошибаешься, — сказал он, обходя друга и останавливая его. — Спорим?

— Я не буду с тобой спорить, — Петро скрестил руки. — Ни о том, сможешь ли ты сбежать после последнего рожка, чтобы увидеть Таню Росси в той пьесе на Виа Диоро…

— Я мог бы это сделать, — буркнул Адрио. — И ты уже ее видел, потому что ты важный. Ты встречал ее.

— И я не как с лягушками и маслом инсулы. Помнишь, что случилось?

Адрио чуть покраснел, но уже не мог остановиться.

— Хорошо, ты не споришь. Но ради своего блага пообещай мне кое-что. Давай договоримся, что на празднике Середины лета ты снимешь свою маску-череп. Пообещай, что ты не будешь прятаться в тенях. Давай повеселимся как популярные подростки, а не будем стоять у стены. Пользуйся своим положением. Будь самым заметным из Семи!