– Мы что-то тихо идем, матушка!
Им хотелось в эту ночь лететь, как на крыльях.
Два силача подхватили Елисавет на руки, голова у нее закружилась…
«Что происходит? Нет, этого не может быть! Это не со мной! Куда они несут меня? Во что я впуталась? Это ведь авантюра чистой воды! Не сносить мне теперь головы! Все кончено для меня. Все кончено. Или… или все только начинается?!»
Последние, запоздалые отголоски осторожности немедленно выветрились из головы: Зимний дворец был рядом. Новая жизнь была рядом – только руку протяни!
У ворот Лесток отделил двадцать пять человек гвардейцев, которым велено было арестовать Миниха, Остермана, Левенвольде и Головкина. Восемь гренадеров, знающих пароль, прошли вперед, сделав вид, что совершают ночной обход. Внезапно накинулись они на четырех часовых, стоявших у входа, легко обезоружили их и открыли дорогу остальным. Офицер крикнул было тревогу:
– На караул! – однако его повалили, занесли над ним штык…
Елисавет отвела штык и побежала вверх по лестнице в покои императрицы. Ночь та проводила с мужем, поскольку Линар, как известно, был в отъезде. Вообще, Анна Леопольдовна хоть и не терпела мужа и не разговаривала с ним, была очень точна в исполнении супружеских обязанностей.
Один из гренадеров грубо растолкал спящих, однако Елисавет запретила будить маленького императора. Анна Леопольдовна никак не могла – вернее, не хотела! – понять обрушившейся на нее беды. Антон Ульрих. которого все считали недалеким, оказался более сообразителен и уныло стоял в шубе, накинутой на белье, между двумя гвардейцами. Безропотно ушел он из дворца в тюрьму. Анну Леопольдовну унесли на руках.
Проснулся разбуженный шумом ребенок. Его принесли в кордегардию, где Елисавет взяла его на колени:
– Бедный невинный младенец! Твои родители одни виноваты.
Переворот свершился, и Елисавет выехала в своих санях на Невский проспект. Город уже проснулся, все всё знали, новую императрицу приветствовал народ. От радостных криков младенец развеселился и принялся подпрыгивать на коленях Елисавет. Ну откуда ему было знать, что именно эта добрая и красивая женщина с мягкими и ласковыми руками только что отняла у него корону!
Вот так блистательно закончился переворот, который историки потом назовут «заговором между спальней и казармой».
Да уж, весь этот комплот и в самом деле был авантюрой чистой воды. Собственно говоря, в жизни этой женщины – порою слишком ленивой, порою слишком трусливой – это была единственная авантюра. Но зато – какого рода, свойства и качества! Отъявленные интриганы, посвятившие жизнь плетению паутины заговоров, рыдали от зависти, узнавая о том, чего можно достигнуть с помощью единственной, совершенно сумасшедшей, неподготовленной, глупой, опасной авантюры!
Хотя безопасных авантюр, пожалуй, не бывает. Но не нами сказано: «Цель оправдывает средства!»
