Заговор - [105]

Кристофер прижал руку к груди и попытался сохранить хотя бы подобие спокойствия.

Он посмотрел на экран телевизора, висящего над ним. Непрерывный новостной канал демонстрировал последовательно планы толпы, уже собравшейся на площади перед базиликой Святого Петра, трубу, к цвету дыма из которой – белому или черному – скоро будет приковано всеобщее внимание, и, наконец, величественный балкон, обрамленный гигантскими колоннами, на который новоизбранный верховный понтифик выйдет благословить толпу. Внизу экрана был титр, значения которого, как подумалось Кристоферу, журналисты не понимают: «Кто станет 268-м папой?»

Глава 52

Бесконечная красная змея ползла по мраморным плитам величественного зала дипломатических приемов. Процессия из ста двадцати кардиналов в красных мантиях следовала за носителем креста и хористами, призывавшими Святой Дух прийти и вдохновить выбор следующего верховного понтифика.

В глубине зала, сидя на папском троне, ссутулившийся папа, уходящий в отставку, одетый в белую сутану, встречал усталым, но благожелательным взглядом направлявшуюся к нему процессию. Он одаривал каждого ее участника благословением и улыбкой, а потом кардиналы входили в дверь, ведущую в священную часовню, где должны были происходить выборы его преемника.

Незаметно стоящая в углу зала София наслаждалась привилегией быть личным телохранителем своего кардинала, получившим особое разрешение находиться с ним рядом в любую минуту. Почти невидимая, она с особым вниманием следила за каждым жестом папы, дожидаясь момента, когда перед главой церкви пройдет ее кардинал.

Пение хоров слилось в пьянящую литанию, без конца повторяющую обращение к Господу: «Сойди, Дух Святой, на души верных тебе. Наполни высшей милостью сердца, созданные Тобой».

Слушая этот призыв к Святому Духу вдохновить каждого кардинала и направить его выбор, София не смогла сдержать улыбку. Предстоящие выборы были, наверное, самыми далекими от какого бы то ни было божественного вдохновения. Все было подготовлено, чтобы победил ее кардинал. Каждого из участников выборов посетил не Святой Дух, а кардинал Клещинский собственной персоной и каждому пообещал, в случае своего избрания, пост, отличие, награду, поощрение. А несговорчивым пригрозил разоблачением какого-нибудь плотского греха, который тот желал сохранить в тайне. Ничто не было оставлено на волю случая, вплоть до отречения нынешнего папы, задуманного в согласии с его собратом и запланированного заранее, за много месяцев – и даже лет, если учитывать их дружбу, начавшуюся еще в юности.

Кардинал Клещинский преклонил колени перед папой в числе последних. София смотрела на него так, как кот смотрит на птицу. Она без труда увидела едва заметный одобрительный кивок папы своему другу и будущему преемнику. Двое мужчин обменялись взглядами в торжественной тишине, после чего кардинал Клещинский встал и в свою очередь шагнул через порог, ведущий в капеллу в капелле – Сикстинскую.

София скользнула вдоль стен королевской залы, опустив голову, чтобы не видеть гигантских фресок, покрывающих стены. Она шла за последним кардиналом по узкому коридору. Но, какие бы привилегии она ни имела, ее дорога закончилась у входа в святилище, навечно украшенное Микеланджело. Она успела заметить лишь изображение на потолке: божественный палец указывал на его творение мужского пола – Адама. Она сжала рукоятку ножа и постаралась не встретиться взглядом с префектом Папского дома, который презрительным жестом велел ей удалиться.

Привратник закрыл тяжелые двери, щелкнул замок, и София услышала ритуальную фразу, произнесенную префектом: «cum clave», «закрыто на ключ». Теперь выборы могли начаться. И скоро, если все пройдет, как задумано, ее кардинал Клещинский будет избран папой. София представила себе, как он выйдет на балкон и наконец исполнит миссию, которой посвятил всю свою жизнь.

Глава 53

Самолет Сары приземлился в Риме в 17.50. В аэропорту царила сверхнаэлектризованная атмосфера – все ждали избрания нового папы. Рейсы на Рим брали штурмом, и персонал едва успевал справляться с наплывом пассажиров. Все телевизоры показывали картинки с площади Святого Петра и тысячи лиц, на которых читались нетерпение, надежда и даже, иногда, блаженство.

Сара, прокладывая себе путь в толпе к стоянке такси, толкнула несколько человек, уткнувшихся в экраны своих телефонов, и даже не стала тратить время на извинения. Увидев бесконечную очередь к машинам, она показала служащему, отвечающему за порядок прохождения пассажиров, свое полицейское удостоверение, и тот сразу же пропустил ее.

– В Ватикан, быстрее! Если нарветесь на штраф – я оплачу! – бросила она таксисту, снова показывая служебное удостоверение, подкрепив его купюрой в двести евро. – И еще двести, если доедете меньше чем за полчаса.

– Да, синьора!

Такси сорвалось с места, едва не сбив пару, переходившую дорогу в неположенном месте, и помчалось по выделенной для экстренных служб полосе.

Меньше чем через пятнадцать минут они уже пересекли центр Рима в направлении Ватикана.

Видя развалины Колизея, сквозь которые пробивалось зимнее солнце, Сара поймала себя на мысли о том, как они с Кристофером могли бы гулять здесь, взявшись за руки. Она представила, как он с воодушевлением рассказывал бы ей о гладиаторских боях, объясняя все те мелкие детали, мимо которых проходят туристы, а потом повел бы ее на Палатинский холм, виднеющийся вдали, туда, где высились руины античных дворцов римской знати, а после они бродили бы по вымощенным в давние времена улочкам Форума, где, между двумя историями о повседневной жизни римлян, она бы поцеловала его и шепнула на ухо обещание, заставившее его покраснеть.