Заговор - [44]

Все слушали его в полном молчании: никто не возразил.

— Все свободны. — Босс поднял трубку. — Будьте любезны, ленч.

Он снова закурил.

* * *

Марк надеялся еще поймать Генри Лукхема до того, как начнется обсуждение в Сенате. Но распорядителю сегодня было не до него, и Марк отправился к «себе» на галерею. Помещение было заполнено до предела. Сенаторы входили один за другим и занимали свои места. Вице-президент призвал к порядку, и сенатор Декстер с драматической медлительностью обвел зал глазами, дабы увериться во всеобщем внимании. Когда он увидел Марка, на лице его отразилось легкое удивление, но он сразу же взял себя в руки, готовясь к заключительной фазе борьбы против билля.

Смутившись, Марк почувствовал, что ему захотелось бы занять место в задних рядах, подальше от взгляда сенатора. Обсуждение вскоре началось. Все пятеро были в этом зале, и каждый из них попросил предоставить ему слово.

Марк внимательно слушал, но не выяснил ничего нового. Похоже, он окончательно зашел в тупик. Единственное, что еще оставалось, — пойти перечитать предыдущие стенограммы. Их можно читать ночь напролет, но удастся ли что-нибудь выудить?

— Будьте любезны мне стенограммы слушаний по биллю о контроле над оружием.

— Все? — не веря своим ушам, спросила секретарша.

— Да, — ответил Марк.

— Это стоит десять долларов. Обратитесь лучше к сенатору от вашего штата, и вы получите их бесплатно!

— Я знаю, — сказал Марк. — Но, извините, я спешу.

Он протянул деньги. В дверях, соединяющих помещение для слушаний со служебным фойе, показался очередной сенатор.

— Добрый вечер, — сказала секретарша, поворачиваясь в нему.

— Привет, Дебби. Не можете ли вы раздобыть мне копии относительно слушаний билля по экологии — до утверждения на комитете он еще должен пройти подкомиссию.

— Конечно, сенатор, минутку. — Она исчезла в задней комнате. — В настоящий момент осталась только одна копия. Могу ли я доверять вам, сенатор? — Она засмеялась. — Или взять с вас чек?

Даже сенаторы выписывают чеки, подумал Марк. Сенаторы всюду рассчитываются чеками. И Генри Лукхем всюду выписывал чеки. Но я считал, что они рассчитываются за питание позже. Господи, как я раньше не подумал об этом!

Марк стремглав кинулся из комнаты.

— Сэр, сэр, вы забыли ваши бумаги! — Но было уже поздно.

— Чокнутый какой-то, — сказала секретарша сенатору.

— Каждый, кому приходит в голову читать это, чокнутый от рождения, — сказал сенатор, глядя на кипу бумаг, оставленных Марком.

Марк вернулся к лифту. Спустившись в цокольный этаж, он пробежал по лабиринту тоннелей, соединявших служебные помещения с Капитолийским холмом. За вывеской киоска «Табак» ему бросилась в глаза надпись: «Метрополитен до Капитолия». На этой линии бегали своеобразные открытые трамвайчики с купе, и очередной собирался отходить. Марк вскочил в последнее купе и сел рядом с девочками из сенатских служб, которые оживленно болтали.

Наверху его обступили мраморные арки, за которыми тянулись коридоры, и он несколько растерялся. Где столовая Сената? Марк обратился к одному из полисменов.

— Идите прямо вперед и в первый коридор налево.

Торопливо поблагодарив, Марк устремился в указанный коридор. Он прошел мимо кухни и дверей с надписью: «Только для прессы». Прямо перед собой он увидел большие буквы на дубовой доске: «Только для сенаторов». Открытая дверь справа вела в помещение для ожидания, украшенное канделябрами, розовыми коврами и мебелью зеленой кожи; над всем этим великолепием простиралась цветная лепнина потолка. Через другую дверь Марк увидел белые накрахмаленные скатерти, цветы на столах — мир изысканной пищи. В дверях показалась солидная матрона.

— Чем могу служить? — спросила она, вопросительно поднимая брови.

— Я готовлю работу на звание доктора философии, посвященную жизни и деятельности сенаторов, — сказал Марк. Он открыл бумажник и показал студенческое удостоверение Йеля.

На матрону оно не произвело никакого впечатления.

— Мне бы хотелось взглянуть на это помещение… Чтобы составить себе представление.

— Но в данный момент сенаторов здесь нет, сэр. Так поздно в среду здесь никто не бывает. Обычно по четвергам они все разъезжаются по домам на долгий уик-энд. Единственное, что может их задержать, — это билль об оружии.

Марк постарался переместиться в центр зала. Официантка, убиравшая столы, улыбнулась ему.

— Как сенаторы платят за свои обеды? Чеками или наличными?

— Почти все выписывают чеки и рассчитываются в конце месяца.

— А как вы контролируете расчеты?

— Ежедневно ведем записи. — Она показала на большую книгу, озаглавленную «Счета». Марк знал, что здесь в тот день были за ленчем двадцать три сенатора. Ответ на все его вопросы лежал в метре от него.

— А не мог бы я ознакомиться с типичным днем? Просто для интереса. Сами понимаете, мне хочется создать впечатление, что я доподлинно знаю то, о чем пишу, что я видел собственными глазами…

Он умоляюще взглянул на женщину.

— Это можно, — неохотно сказала она, — но только побыстрее.

— Всего лишь брошу взгляд на один из прошедших дней, например 24 февраля.

Она открыла гроссбух.

— Четверг, — сказала она. Имена бежали одно за другим. Он перечитал их несколько раз. Много имен. Все постепенно обретало реальность. Не было Дункана, не было Декстера. Женщина захлопнула книгу.