Загон Скота - [17]
Интересно, куда Тэм уставился? Может, и никуда. Может, он простоял там уже так долго, что его мозг объявил забастовку. Тем временем, я понятия не имел, закрепил Ричи проволоку на другом конце или нет.
– ТЭМ! – заорал я изо всех сил.
Нет ответа.
Снова:
– ТЭМ!! Вот глухая ебучка!
На сей раз он обернулся. Я пожал ему плечами, в смысле: «Что там у вас?»
Он пожал мне плечами в ответ. А это еще что значит? Я же просто хочу, чтобы он сходил, посмотрел, как там Ричи, вернулся и подал мне знак. А он стоит как вкопанный. Рукой я показал ему направление. Он все равно не пошевелился – только еще раз пожал плечами. Мне очень не хотелось забираться на горку самому, раз он уже там стоит. Только силы зря тратить. Нам по этой горке еще скакать и скакать – пока работу не закончим. Все колья ограды придется затаскивать наверх вручную – для пикапа слишком крутой склон. За ними – мотки проволоки, потом их закреплять. Туда-сюда, туда-сюда – поэтому чего ради мне сейчас тащиться наверх? Только спросить Тэма, что там Ричи делает? Звать его вниз мне тоже не хотелось: он должен приглядывать за проволокой, когда мы ее будем натягивать, чтобы ни за что не зацепилась и не испортила нам прямую.
Я снова замахал ему рукой. Ага! Наконец, до Тэма что-то дошло, и он пошагал через гребень горки. Несколько минут я подождал – он не показывался. Скоро, думал я, он вернется и подаст мне знак, что все в порядке. Я все ждал. Он не вернулся.
В конце концов, я решил обойти горку понизу и самому посмотреть, готово ли у Ричи. Когда я туда дошел, меня вовсе не удивило, что Ричи на месте не оказалось.
Снова я виноват. Я – бригадир, значит, следовало лучше все организовать. Я посмотрел на вершину горки, но Тэма и след простыл.
Похоже, самое время подвязывать с работой на сегодня. Все равно уже смеркается. Когда я дошел до трейлера, стемнело совсем. Они снова сидели внутри, невидимые, если не считать огоньков сигарет.
– И что? – сказал я.
– Что? – сказал Ричи.
– Свет зажечь не хотите?
– А, – ответил он. – Оно нам надо?
Поговорили о том, не съездить ли вечером опять в «Голову королевы». Вчера, как я и предсказывал, паб начал заполняться народом только в половине одиннадцатого. Клиенты – преимущественно лохотня, но перед самым закрытием объявились две барышни. Девчонки местные, судя по тому, как их приветствовали остальные. На нас ноль внимания. Тем не менее, Тэм и Ричи решили, что у «нас» есть «шанс», поэтому «Голова королевы» пока останется нашей питейной базой.
– Жалко только, что пиво как моча, – заметил Ричи.
– Моча и есть, – откликнулся Тэм, глянув на меня. – Потому что ссыкуны делают.
Перед выходом же сегодня мне хотелось побриться. Я налили в чайник воды из колонки и поставил кипятиться. Бритье – изнанка жизни странствующего строителя оград. Все неплохо, если ты на ферме, где держат коров. Там всегда в молочной много горячей воды: она им как-то для гигиены нужна. А вот с овцами все иначе. Животных большую часть времени бросают на произвол судьбы, а фермеры-прогульщики, вроде мистера Перкинса, на фермах даже не живут. В розлив – только холодная вода, и если нужно помыться или побриться, приходится кипятить самостоятельно. Тэма и Ричи, похоже, мытье не особо интересовало – по крайней мере, среди недели. И скоро им надоело ждать, пока я побреюсь: быстро слинять не получалось.
– Ты долго еще? – спросил Ричи, когда я наливал кипяток в ведерко.
– Минут десять-пятнадцать, – ответил я. Он хрюкнул, вытащил «Раннюю ванну для Томпсона» и уткнулся в нее.
Тэму между тем делать было совсем нечего.
– Может, приберешься пока? – спросил я, кивая на печеную фасоль, оставшуюся на полу с прошлого вечера. На полу она лежала потому, что затупился консервный нож, входивший в один комплект с трейлером. Ричи попробовал открыть банку, нож застрял на половине крышки и двигаться дальше отказался. На этой стадии дело взял в свои руки Тэм и вышиб содержимое банки стамеской. Но часть оказалась на полу. Перед поездкой в магазин я спросил Тэма и Ричи, не хотят ли они скинуться на новый консервный нож. Оба ответили нет, поэтому я купил его себе и положил в свой шкафчик. Там у меня лежали тарелка, кружка и нож с вилкой – я мыл их отдельно и отдельно складывал. В трейлере мы уже второй день, а Тэм и Ричи явно не собирались ничего мыть. Все тарелки, кастрюльки и приборы уже использованы – они теперь громоздились в раковине; пробки, кстати сказать, в ней не было. Я мыл только свою посуду, а их посуду не мыл, и Тэм заявил, что это «гнусно». Незадолго до этого – попросил у меня новый консервный нож. Я отказался, и он вновь прибег к своей стамеске. Я понял, что с консервным ножом придется стоять на своем до конца, иначе потеряю в их глазах авторитет.
И вот теперь Тэм стоял и смотрел на фасоль. Прибрался он так: открыл дверь и носком сапога выпнул мусор наружу. Потом снова уселся и стал смотреть, как я добриваюсь. Ричи все время валялся на койке и читал «Раннюю ванну для Томпсона». Когда я закончил, мы поехали.
Судя по всему, хозяин «Головы королевы» нам обрадовался.
– Понравилось мое пиво, парни? – громыхнул он, когда мы вошли.
«– Хотя вот еще что, – сказал он, пошелестев бумажками в папке. – Я тут просматривал ваш ежедневный пробег за декабрь. Судя по этим записям, в среду, четвертого, вы сделали шестьдесят три мили, в четверг, пятого, – шестьдесят три мили, а в пятницу, шестого, – один миллион двенадцать тысяч двадцать две мили. Куда вы ездили в тот день?..»Один из самых ярких представителей современной британской литературы «черный юморист» Магнус Милл ззнает, о чем пишет. Восемь лет он строил ограды, двенадцать лет– водил автобус.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Что происходит с Лили, Журка не может взять в толк. «Мог бы додуматься собственным умом», — отвечает она на прямой вопрос. А ведь раньше ничего не скрывала, секретов меж ними не было, оба были прямы и честны. Как-то эта таинственность связана со смешными юбками и неудобными туфлями, которые Лили вдруг взялась носить, но как именно — Журке невдомёк.Главным героям Кристиана Гречо по тринадцать. Они чувствуют, что с детством вот-вот придётся распрощаться, но ещё не понимают, какой окажется новая, подростковая жизнь.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Сборник «Озеро стихий» включает в себя следующие рассказы: «Храбрый страус», «Закат», «Что волнует зебр?», «Озеро стихий» и «Ценности жизни». В этих рассказах описывается жизнь человека, его счастливые дни или же переживания. Помимо человеческого бытия в сборнике отображается животный мир и его загадки.Небольшие истории, похожие на притчи, – о людях, о зверях – повествуют о самых нужных и важных человеческих качествах. О доброте, храбрости и, конечно, дружбе и взаимной поддержке. Их герои радуются, грустят и дарят читателю светлую улыбку.