– Мне жаль, что у вас с Пейсли ничего не вышло.
Грант небрежно махнул рукой: у него не было ни малейшего желания обсуждать с Харли свой неудачный брак.
– Почему бы тебе не сказать мне прямо, зачем ты пришла, – сказал он, помня, как пять лет назад ей нравилась его откровенность. Он прямо сказал ей, что в восторге от близости с ней, и показал, какие ласки доставляют ему удовольствие.
– Пять лет назад мы провели вместе выходные, – начала Харли дрожащим голосом. Она явно не собиралась его соблазнять. Ей едва хватало смелости на него смотреть.
– Да.
– Все закончилось так внезапно…
– Потому что ты не сказала, кто ты и сколько тебе лет.
– Если бы я тебе сказала, что мне всего восемнадцать, ты не дал бы мне шанса. Это были самые удивительные два дня… – Осекшись, она шумно выдохнула. – Я устала извиняться за то, что сделала. Да, я солгала, но какой был от этого вред? Никто не знал, что мы были вместе. Тот уик‑энд не мог испортить твою репутацию.
– Ты правда думаешь, что я беспокоился о своей репутации?
Ее глаза яростно заблестели.
– Тогда о чем ты беспокоился?
Грант плотно сжал губы, отказываясь назвать истинную причину. Если бы он признался Харли, что думал, будто встретил женщину своей мечты и ее обман больно его ранил, он продемонстрировал бы свою слабость и уязвимость.
– Почему ты тогда так сильно на меня разозлился? – мягко спросила она.
Грант сократил расстояние между ними, хотя здравый смысл предупреждал его, чтобы он держался от нее подальше.
– Воспоминания о тех выходных не дают мне покоя, – хрипло произнес он, положив руку ей на затылок и склонившись над ней, так что их губы теперь разделяло около дюйма. – То, что между нами произошло, было большой ошибкой. Этого не должно было случиться.
Харли схватила его за рукав. Он встретился с ней взглядом, и по его спине пробежала дрожь возбуждения. Ее дыхание стало прерывистым, розовые губы приоткрылись. Тогда он легонько коснулся их своими губами. От этого контакта все тело Харли напряглось. Обескураженный ее холодной реакцией, Грант начал отстраняться, но ее ногти внезапно вонзились в его руку.
– Грант… – Его имя прозвучало как мольба.
Один раз. Он поцелует ее всего один раз, чтобы продемонстрировать ей, что теперь он полностью контролирует свои внутренние порывы. Сначала поддастся своему желанию, а затем возьмет его под контроль.
Но все пошло не по плану. Когда Грант накрыл ее губы своими, он словно перенесся в тот уединенный альков в бальном зале «Клуба техасских скотоводов», где они страстно целовались до тех пор, пока им обоим не стало трудно дышать. Тогда у него возникло такое чувство, словно во всем мире остались только они двое.
В тот вечер у ее губ был вкус клубники и лимона. Сейчас он ощутил свежий вкус мяты. Застонав, Харли ответила на поцелуй, и его язык ворвался вглубь ее рта и скользнул по языку.
Испытывая давно забытое наслаждение, Грант обхватил ее рукой и притянул к себе. От волнующей близости у него заныло сердце. Как он мог жить без этого целых пять лет? Как мог думать, что другая женщина сможет доставить ему столько удовольствия, сколько он получал от одного‑единственного поцелуя Харли? Его ладони заскользили по ее ягодицам, и он прижал ее бедра к своим, чтобы показать ей, как легко она может его возбудить. Эта легкость была пугающей, но сейчас им управлял не здравый смысл, а зов плоти. Харли начала тихонько постанывать, и Грант подумал, что готов слушать вечно эти божественные звуки.
Одурманенный желанием, Грант, не отрываясь от ее губ, подхватил ее на руки. Его спальня находилась неподалеку, и он успел сделать несколько шагов, прежде чем осознал, что Харли надавила ладонью на его грудь. Прервав поцелуй, он остановился.
– Отпусти меня, Грант. Пожалуйста. Мы не можем, – прошептала она, качая головой. – Я пришла сюда не для этого.
Потрясенный своей безрассудностью, он поставил ее на пол. Когда сегодня ждал встречи с Харли, он не думал, что прикоснется к ней, тем более потащит в спальню. Что произошло с его самоконтролем, черт побери?!
– Я не хочу, чтобы это повторилось, – произнес Грант ледяным тоном.
– Я заметила, – ответила Харли с грустной улыбкой.
– Между нами по‑прежнему ничего не может быть, – заявил он, чтобы установить границы и не давать ей ложной надежды.
Глаза Харли неистово сверкнули, и он понял, что ее терпение на исходе.
– Я поняла. – Скрестив руки на груди, она нахмурилась: – Послушай, я пришла сюда не для того, чтобы броситься в твои объятия.
– Тогда для чего ты пришла? – холодно произнес Грант, несмотря на то что внутри его все еще горел огонь страсти.
Раздраженно вздохнув, Харли повернулась и отошла на несколько шагов.
– Я знала, что мне будет трудно это сделать, но даже не подозревала насколько.
– Хватит ходить вокруг да около. Давай выкладывай, – отрезал он.
В течение нескольких секунд она выглядела такой растерянной, что Грант пожалел о своей грубости.
– Хорошо, – сказала она, вновь обретя решимость. – У тебя есть сын.
Как только важные слова сорвались с ее губ, Харли испытала чувство облегчения, но оно продлилось недолго.
– Ты лжешь, – ответил Грант.
Ее нисколько не удивила его реакция, но его обвинительный тон заставил ее поморщиться.
