Загадочный любовник - [56]

Она растерянно молчала.

— Ты хочешь сказать, что Уоррен нанял тебя, чтобы скрасить последние дни сестры? — растерянно спросила она.

— Дорогая, не будь такой наивной, — улыбнулся он. — Ты сама сказала, что Уоррен не отличается излишней чувствительностью, а на честь семьи ему наплевать. Дело в том, что он хочет получить свою долю наследства без сучка, без задоринки.

— И что ты собираешься делать? Подписать документы и провалиться сквозь землю? А ты не думаешь, что это будет выглядеть подозрительно?

— Да кому какое дело? Кто станет задавать вопросы?

Она откинулась на подушку, на лице застыло упрямое выражение.

— Я.

— Ты этого не сделаешь, — он придвинулся ближе, и на этот раз Кэролин не сделала попытки отодвинуться. Может, она догадывалась, что это ни к чему не приведет. Он приподнялся в темноте и положил руки ей на плечи. Они казались такими хрупкими, такими ранимыми под его сильными ладонями.

Она сидела молча и смотрела на него, и Алекс не смог устоять. Движением, легким как перышко, он провел губами по ее рту.

— Знаешь, а мы ведь можем легко разрешить эту маленькую проблему, — прошептал он. — Странно, как это я раньше не додумался, ведь все так просто. Уоррен показывал мне завещание — доля, которая тебе причитается, совсем небольшая. Ты могла бы нам помочь, а взамен я мог бы уговорить Уоррена записать на тебя часть денег из наследства Алекса. Жить стало бы намного легче, верно?

Он снова поцеловал ее, на этот раз крепче, и ощутил, какими нежными и податливыми были ее губы. Было бы разумно отстраниться от Кэролин, оставив ее возбужденной, томимой желанием.

Но соблазн оказался слишком велик. Тихо застонав, он прижался к ее губам и языком раскрыл ей рот.

Кэролин ответила на поцелуй. Она ничего не могла с собой поделать, он чувствовал это по движению ее губ, по ее рукам, которые схватили его за плечи, чтобы оттолкнуть, но вместо этого не давали ему двинуться с места. Она ответила на его поцелуй, и это было последней каплей.

Но потом она резко его оттолкнула. Алекс не сделал попытки удержать Кэролин, потому что не мог придти в себя от вкуса ее губ, аромата тела, прикосновений тонких пальцев. Сила собственного желания потрясла его.

— Давай заключим сделку, — сказала она сдавленным голосом. — Старайся держаться от меня как можно дальше. Не прикасайся, даже не подходи близко. Можешь сказать Уоррену, что я ненавижу тебя с детства, мне все равно. Оставь меня в покое и не причиняй Салли вреда — и можешь делать, что хочешь.

— И это все?

— Если ты меня тронешь хоть пальцем, я тут же обращусь в полицию. И мне плевать, если, узнав правду, Салли хватит удар. Тебе все понятно?

— Да.

— Ты согласен?

Он криво усмехнулся, радуясь, что в темноте Кэролин не видит его лица. Она бы многое поняла.

— Я размышляю над тем, что для меня важней — деньги Уоррена или траханье с тобой.

— Ты уже меня поимел, — горько сказала она. — Займись лучше деньгами.

Ему хотелось во всем ей сознаться. Конечно, нелегко было заставить Кэролин выслушать его и надеяться, что она ему поверит, но он мог хотя бы попытаться. Ведь у них было много общих тайн, которые знали только они двое.

С другой стороны, она подозревала его в том, что он подделал шрам на бедре, притворился больным аллергией. Что бы он ни говорил, что бы ни делал — она во всем могла увидеть лишь искусную подделку.

Да он и сам толком не знал, чего от нее добивался. А если начистоту, он понятия не имел, что нужно ему самому, кроме конечно, правды о том, что случилось на ночном берегу. Как только он это узнает, все сразу встанет на свои места. Во всяком случае, он очень на это надеялся.

В данный момент он находился к правде не ближе, чем на крыше своего дома в Тоскане. С одной только разницей, что теперь он по уши увяз в семейных проблемах, от которых сбежал много лет назад. Его буквально засосало как эмоционально, так и физически в семейную трясину Макдауэллов.

А тут еще эта женщина-ребенок, которую в свое время он оставил на съедение волкам. Если он хочет жить в мире с собственной совестью, он должен дать обещание оставить ее в покое.

Представление о мире и покое плохо сочеталось с запретом дотрагиваться до Кэролин Смит, но у Алекса не было ни времени, ни желания размышлять над этим вопросом. Зато ему очень хотелось откинуть покрывало со стройного тела Кэролин и убедиться, что на вкус оно такое же восхитительное, как и несколько ночей назад.

Однако Алекс не стал этого делать.

— Обещаю держаться на расстоянии, — сказал он. — Пока что.

Кэролин выглядела не очень-то довольной.

— Посмотрим. Я прекрасно знаю, что не так уж неотразима, так что, думаю, тебе лучше сосредоточиться на единении с другими членами семьи. Да ты и так в этом преуспел, верно? С тех пор, как разделался со мной.

— Я бы не сказал, что разделался с тобой, — усмехнулся он. — Разве тебе не понравилось?

— Убирайся.

Он не спеша поднялся с дивана.

— Хочешь, чтобы я вышел наружу или внутрь дома?

— Уходи тем путем, каким пришел.

— Боишься, кто-нибудь решит, что мы с тобой любовники?

Алекс видел, что она вот-вот взорвется, и все же не мог остановиться.