Загадочный город - [98]

Шланги, подобно кобрам, завороженным зовом флейты, ожили и начали подниматься все выше, затем пригнули головы и пустили струи воды.

Сноркел мигом сменил пластинку и начал выкрикивать в мегафон подбадривающие лозунги:

— Отменная работа, Полк! Так держать!

Гидра превратила освещавшее всех до этого пламя в море пара, в котором немногие могли что-либо рассмотреть. Ослепшая и мокрая, Орелия была не в состоянии понять, где находится.

— Там, наверху! — закричала толпа, указывая на шатающуюся фигуру на крыше.

С притоком адреналина у Джонса активизировалась главная рыцарская потребность.

— Там юная леди! — завопил он, подпрыгивая, как ребенок, которого лишили любимой игрушки.

Борис достал очередной набор с переключателями разных цветов, помеченными стикерами «Не использовать — не проверено».

— Ты уверен? — с сомнением спросил Берт.

— Делай! — гаркнул Джонс.

Из барабана в центре Гидры поднялась стремянка.

— Держи! — закричал Борис, но отважному гимнасту не понадобилось особое приглашение; он уже встал в стойку и схватился за верхнюю ступеньку. Борис щелкнул переключателем вверх.

— Ииии — ааа! — вскричал Джонс, исчезая в клубах дыма и пара.

Лишенная изящества, присущего шлангам, стремянка взмыла в небо с умопомрачительной скоростью. Борис двинул пластмассовую рукоятку управления вправо, и лестница раздвинулась еще больше, так что вскоре Джонс уже возвышался над облаками дыма. Притихшая было толпа снова ожила.

Орелия опустилась на четвереньки. Она медленно соскальзывала с крыши в предательском месиве пепла и воды, а с расплавленных подошв слезали ленты черной резины. Джонс схватил ее сзади за талию, и они взмыли в воздух, а затем, к восторгу беспокойной толпы, опустились обратно на землю.

Джонс театральным жестом приглушил аплодисменты:

— Займитесь дамой!

Какой-то сторонник традиционной медицины провел флаконом с нюхательными солями под носом Орелии, и эффект не заставил себя ждать.

Дым рассеялся, а с ним рассеялась и толпа. С неба на город, точно погребальное конфетти, сыпались обугленные обрывки записей миссис Бантер о частной жизни местных обитателей.

4. О башнях и подземных ходах

Ференсен делал распоряжения на ходу, возложив обязанность по сбору приглашенных на Билла Ферди и Горэмбьюри. Он безропотно согласился с местом, выбранным Ферди.

В отличие от шарабана, пивная повозка неспешно направилась к Южным воротам и остановилась за городскими стенами. Горэмбьюри неохотно впустил их внутрь, но волноваться было не о чем: ко времени их приезда даже здешний сторож отправился на пожар в северную часть города. Ферди с Горэмбьюри поспешили проскользнуть в ворота, таща бочонок под одеялом.

Ференсен завернулся в свой плащ, натянул на лицо широкополую шляпу и направился к школе. Столетиями он издалека наблюдал за тем, как развивается город. Теперь, оказавшись здесь, внутри, он был очарован плотностью застройки, лесом башен, изобилием витрин и энергией, которая исходила от этого сообщества. Теперь Ференсен лучше понимал, почему тут мирились со Сноркелом: мэр управлял успешным городом.

Сам Ференсен помнил совсем другой Ротервирд: с одним деревянным мостом, без городских стен, без ворот, с конюшней и кузницей там, где теперь располагалась Рыночная площадь. Школа прежде была всего лишь крошечным сараем, а прилегающая к ней Башня знаний, как ее любил называть сэр Генри Грассал, теперь стала Северной башней. Не считая этих немногочисленных строений, церкви да поместья, Ротервирдская долина прежде представляла собой сплошной сад, к которому прилегал луг с разбросанными по нему камнями и загонами для свиней и овец. На Айленд Филде — большом, но менее заметном участке к юго-западу от города, омываемом притоком реки, — выращивали зерновые.

Ференсен прошел дальше. Прогулка стала способом восстановить в памяти прошлое и одновременно паломничеством. Позаимствованными у Горэмбьюри ключами он открыл главные ворота школы; в сторожке он не нашел ни дежурного, ни каких-либо других признаков жизни. Он снова почувствовал себя местным деревенским мальчишкой.

Воспользовавшись еще одним ключом из бесценной связки Горэмбьюри, Ференсен вошел в корпус Северной башни, но тут же его остановил рычащий мастифф. Ференсен посмотрел на собаку и свистнул, сначала низко, а затем высоко, время от времени срываясь на трель. Собака прикрыла пасть, загадочно улыбнулась, перевернулась на бок и уснула.

Неизменно педантичный Горэмбьюри приклеил к ключу от пристройки клочок бумаги с записанной на нем кодовой комбинацией. В детстве и юности Ференсен ежедневно взбирался по этим дубовым ступеням. Поднимаясь, он отмечал, какими большими и роскошными стали кабинеты, и перечитывал фамилии на дверях — самой последней значился «Э. Стриммер». Он быстро обнаружил потолочную панель и открыл ее коротким резким толчком. Вытащил из кармана сконструированный Полком фосфоресцирующий светильник-трубку и потряс им, после чего подтянулся вверх, в скрытое во мраке помещение.

Все двенадцать шарнирных кресел были на месте, правда, инициалы остались только на трех — на местах Сиров и Фортемейна. Сохранились и золотая дверь, и разрисованный потолок. Сохранилось даже вращающее пол колесо.