Загадочные убийства - [59]

Миссис Салливан накрыла, как обычно, на шестерых: шесть белых тарелок, шесть блестящих вилок, шесть ножей с костяными рукоятками, шесть толстых фарфоровых кружек. Гай увидел согнутую спину матери на кухне, где она нарезала хлеб. На конфорке шипел и скворчал жир, хотя газ уже выключили. Все существо хозяйки сосредоточилось на этом занятии — ноги слегка расставлены для лучшей устойчивости, рука с ножом с замедленной размеренностью режет буханку на одинаковые по толщине куски, такие же ровные, как ножки дедовского стола. Сыновья знали, что она напряженно прислушивается к приглушенному стуку входной двери, надеясь услышать его до того, как пробьют часы. Опоздавшие не получали ужина.

Гай быстро занял свое место в углу, возле матери, спиной к окну с крошечной щелкой, которую никому не удавалось заделать, так что его плечи, как обычно, овевал холодный ветерок.

Миссис Салливан, не покидая кухню, отметила его приход едва заметным движением головы и, быстро отрезав шестой кусок, принесла хлеб на стол. В центре уже стояло большое блюдо горячей жареной картошки. Братья вели себя шумно, как обычно, не упуская ни малейшей возможности добродушно подшутить друг над другом, а особенно над младшим из них. В общем гомоне то и дело прорывался чей-нибудь громкий голос, поскольку каждому хотелось привлечь внимание к своей шутке.

— Ну как, что у нас нынче случилось? Не позеленел ли у вас там красный сигнал семафора?

— Да, малыш, эти вооруженные силы привели тебя в форму!

— Правда, не вздумай там опаздывать, ведь за опоздание могут и пристрелить!

Гай молчал, понимая, что никто не будет слушать его, что бы он ни сказал в свою защиту. Отмахнувшись от издевок братьев, он тряхнул головой и ухмыльнулся, пытаясь показать, что они его не волнуют.

— Мать, что у нас на ужин? — спросил он.

— Картошка, как видишь. И хлеб с жиром, но сегодня вечером — никакого сладкого, — подвигая свой стул к столу, строго произнесла хозяйка дома, хотя по ее открытому лицу легкой тенью скользнула улыбка.

Ее муж взмахом руки призвал всех к порядку, и семья склонила головы для молитвы.

— Да возблагодарим Господа за все, что Его милостью вкушать будем. Аминь.

Едва прозвучало последнее слово, шесть голов мгновенно поднялись, а четыре пары рук с идеальной синхронностью, жадно схватив куски хлеба, навалили на тарелки картошку — до того, как отец и мать приступили к трапезе, — и по кругу пошел горшочек с горячим жиром. Миссис Салливан, плеснув в каждую кружку молока, налила всем чай.

Пока семья ужинала, за столом царило молчание, но вот Уолтер, самый старший и крупный из братьев, нарушил тишину. Отец в шутку упорно называл Уолтера и Эрнеста ирландскими близнецами[21] — они появились на свет с разницей в десять месяцев, но, судя по всему, Уолтер настолько высосал из матери силы, что на долю Эрнеста ничего не осталось. Младший «близнец» родился совсем маленьким, болезненно хилым и до сих пор оставался тощим, как скелет. Эти братья работали вместе на стройплощадке на Воксхолл-роуд, и, к удивлению их бригадира, Эрнест таскал лотки с кирпичами так же легко, как Уолтер.

— Что у вас там на сей раз, Гай? Поймали на рельсах заблудшую овцу? — поинтересовался Уолтер, посмеиваясь над кружкой чая.

— На вокзале Виктория не пасут овец, — возразил Эрнест, делая вид, что поправляет старшего брата, — но я слышал, что по путям шатался бродячий кот. Оставил массу загадочных следов, дав полиции пищу для размышлений.

Уолтер хлопнул своего «близнеца» по спине и, оскалив зубы, молча изобразил восторженное одобрение.

— Довольно вам уже, — сухо произнесла миссис Салливан.

— Все нормально, мать, — наконец, подал голос Гай, подталкивая очки к переносице. — Шеф пока отложил мои предложения. Поручил искать новые свидетельства. — Он слегка расправил плечи, всем своим видом тщетно пытаясь дать родным понять, что это хорошая новость. Его братья помирали со смеху, утрированно изображая иронию, а родители сидели с бесстрастными лицами, глядя друг на друга через стол с остатками ужина.

— Уж не поручено ли тебе искать свидетельства в цветочных корзинах? Будь бдителен, братец, бери на заметку всякого, кто выскочит на седьмую платформу с петуньями! — Последнее пожелание исходило от Берти, после смерти Тома ставшего самым младшим в семье.

Отломив кусочек хлеба, Гай возил им по тарелке, собирая к центру остатки жира. Горшочек обошел по часовой стрелке всех членов семьи, и, сознавая, что очередь матери будет после него, Гай всегда брал меньше, чем хотел. В задумчивости пропитывая хлеб вкусным жиром, молодой человек отрешался от семейного застолья. Он мог абсолютно отключиться от окружающего мира, если достаточно долго созерцал свою тарелку.

Гай интуитивно чувствовал, что прав в том, что касается Стюарта Хобкирка. Он еще утрет им всем нос.

Глава 30

— Лу-Лу! Где же ты? Мне срочно нужна твоя помощь!

Луиза слышала становившийся громче с каждой ступенькой крик Нэнси, которая поднималась из столовой на детский этаж. Ее призывы затихли лишь когда она нашла помощницу няни в бельевой кладовке, где девушка тихо и медленно, не желая быть обнаруженной, складывала выглаженные наволочки.