Загадочные события во Франчесе - [17]

— Дочкой? — переспросил, моментально заинтересовавшись, Невиль.

— Этой дочке под сорок.

— А… Ну ладно. Пойду надену пальто.

Роберт написал в записке только то, что пытался им звонить и не застал дома, что ему надо будет уехать по делам, но он им позвонит, как только освободится, и что Скотланд Ярд пока не собирается передавать дело в суд.

Торопливыми шагами вошел Невиль. Через руку у него было переброшено ядовито-желтого цвета пальто с рукавом реглан. Он взял записку и исчез, бросив на прощанье:

— Скажи тете Лин, что я, наверное, немного опоздаю. Она пригласила меня к ужину.

Роберт надел свою серую шляпу, которая никогда и никому не бросилась бы в глаза, и отправился в ресторан «Роза и корона», где у него была назначена встреча с клиентом — старым фермером, страдавшим хронической подагрой, несмотря на то, что в рот не брал спиртного. Старик еще не приехал, и Роберт, обычно уравновешенный и никогда не теряющий хорошего расположения духа, почему-то рассердился на него за опоздание. Что-то изменилось в привычном ходе его жизни. До сих пор он шел по ней, не торопясь, получая одинаковое удовольствие от разных занятий, никуда не спеша и не испытывая ни по кому поводу сильных чувств. Теперь все занятия отошли на второй план, а на первом оказалось дело во Франчесе.

Он сел в кресло в холле ресторана и посмотрел на старые зачитанные журналы, лежащие на журнальном столике. Единственный свежий номер был еженедельник «Наблюдатель», и он нехотя взял его в руки, в который раз подумав, что его жесткие сухие страницы вызывают неприятное ощущение в пальцах, а зубчатые края страниц — что-то похожее на зубную боль. Содержание журнала было предсказуемым — письма протеста, стихи и заумные статьи. Среди писем выделялось пространное — почти на целую колонку — послание будущего тестя Невиля, выражавшего возмущение по поводу отказа Англии дать убежище беглому патриоту.

Епископ Ларборский включил в догматы религиозной философии убеждение, что обиженный всегда прав. Он пользовался огромной популярностью у балканских революционеров, английских забастовочных комитетов и заключенных в местной тюрьме. (Единственным исключением был Бэнди Брейн, хронический рецидивист, презиравший епископа и страшно уважавший начальника тюрьмы, которого нельзя было пронять слезной историей и который умел вывести на чистую воду самого вдохновенного враля из своих подопечных. А вот епископу, любовно говорили старые отсидчики, можно заморочить голову чем угодно. Какую чушь ему ни неси, он все проглотит).

Обычно Роберт только посмеивался, читая диатрибы[12] епископа, но сегодня он почувствовал раздражение. Он проглядел два стихотворения, ничего в них не понял и швырнул журнал на столик.

— Что, опять Англия перед кем-то провинилась? — спросил Бен Карли, останавливаясь перед Робертом и кивая на журнал.

— Привет, Карли.

— Гайд-Парк-Корнер для тех, кто с жиру бесится, — сказал низкорослый адвокат, пренебрежительно перелистывая страницы «Наблюдателя» желтыми от никотина пальцами. — Может, выпьем по рюмочке.

— Спасибо, но я жду мистера Уайнарда. А ему нынче каждый лишний шаг в тягость.

— Знаю. Бедняга. Грехи отцов. Ужасно страдать от портвейна, которого ты в рот не брал. Я тут на днях видел вашу машину у ворот Франчеса.

— Да, — лаконично отозвался Роберт, удивившись про себя. На Бена это непохоже — задавать вопросы в лоб. И если он видел машину Роберта, то он также видел и полицейские машины.

— Если вы с ними знакомы, то ответьте на вопрос, который меня давно мучает. Это правда, что о них говорят?

— А что о них говорят?

— Они и в самом деле ведьмы?

— А их в этом подозревают? — с улыбкой спросил Роберт.

— Наши фермеры в этом убеждены, — ответил Карли. Он на секунду многозначительно остановил на Роберте взгляд своих живых черных глаз, потом стал с привычным любопытством озирать холл.

Роберт понял, что Карли как бы ненароком выдал ему информацию, которая, по его мнению, может оказаться Роберту полезной.

— Это неважно, — заметил он. — С тех пор, как появилось кино (благослови Бог того, кто его изобрел) сельским жителям уже не надо искать развлечения в охоте на ведьм.

— Вовсе нет. Этим недоумкам только дай приличный предлог, и они с восторгом потащат ведьму на костер. Вот уж сборище наследственных дегенератов. А вот и твой старикашка ползет. Ну, я пошел.

Роберт располагал к себе людей тем, что искренне интересовался их заботами. Он внимательно выслушал сбивчивый рассказ мистера Уайнарда, чем заслужил признательность старика, в результате чего, хотя Роберту это было неизвестно, сумма, проставленная в завещании старого фермера против его имени, увеличилась на сто фунтов. Но как только они с мистером Уайнардом покончили со своим делом, Роберт устремился к телефону.

Однако в холле было слишком много народа, и Роберт решил позвонить из гаража. Контора его уже заперта, к тому же до нее и идти дальше. А позвонив из гаража, думал Роберт, шагая по улице, можно будет тут же сесть в машину, если она… если они пригласят его приехать и обсудить с ними положение дел — что весьма вероятно, весьма… Конечно, им захочется обсудить с ним, как разоблачить эту историю, независимо от того, будет дело передано в суд или нет.