Загадки малорусской истории. От Богдана Хмельницкого до Петра Порошенко - [33]

Справедливости ради стоит отметить, что подобное воодушевление в России испытывали не все. Если народ в Правобережной Малороссии безоговорочно поддержал власть, то некоторые представители этой самой власти не отвечали народу взаимностью. Скажем, упоминавшийся генерал-губернатор Николай Анненков, придерживаясь либеральных воззрений, тайно симпатизировал деятелям польского движения и как мог смягчал репрессивные меры против повстанцев. При этом он нисколько не заботился о том, что оставшийся без наказания польский помещик или служащий помещичьей экономии получал возможность мстить малорусским крестьянам.

Увы, либерализм постепенно начинал разъедать государственный строй Российской империи.

«НЕ БЫЛО, НЕТ И БЫТЬ НЕ МОЖЕТ»

Валуевский циркуляр: мифы и действительность

Документ, подписанный 18 июля 1863 года царским министром Петром Валуевым, давно уже стал притчей во языцех. И в советское время, и тем более сегодня о нем говорили и говорят как о «чудовищном русификаторском акте». Акте, направленном против украинского языка, украинской культуры, украинской нации. Правда, желающие порассуждать о насильственной русификации Украины царским режимом, как правило, выдергивают из валуевского циркуляра только одну фразу: «особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может». Более подробного цитирования тщательно избегают. Отчего же? Видимо, имеет смысл поговорить об этом документе подробнее и попытаться развеять хотя бы некоторые мифы, сложившиеся вокруг него.

Миф первый: русификаторский акт

Прежде всего, стоит заметить, что заявлять о «насильственной русификации» Малой Руси совершенно не правомерно. Русский литературный язык изначально формировался как язык общерусский, общий для всей исторической Руси, в том числе и для той ее части, которая позднее стала называться Украиной. Вклад малорусов в развитие этого языка огромен. Естественно поэтому, что воспринимался он тут как свой, родной. Вспомним, что даже Тарас Шевченко прозаические произведения писал по-русски и, не отделяя себя от русской литературы, называл (в своем опять же на русском языке написанном «Дневнике») великорусского поэта Алексея Кольцова «поэтом нашим», а Михаила Лермонтова – «наш великий поэт».

Это культурно-языковое единство великорусов и малорусов очень не нравилось деятелям польского освободительного движения. Они делали все возможное, чтобы разрушить его. Для таких действий у польских патриотов были веские причины. Территория Польши была на то время разделена между Россией (ей досталась большая часть), Австрией и Пруссией. Восстановление государственной независимости являлось заветной мечтой поляков. С этой целью готовилось восстание. Возрожденная Речь Посполитая виделась, однако, польским вождям не иначе, как «от моря до моря», с включением в ее состав Правобережной (а по возможности – и Левобережной) Малороссии. А для этого нужно было привлечь на свою сторону украинцев, стравить их с великороссами. И гордые шляхтичи начали действовать.

С конца 1850-х годов в Малороссии начинает набирать силу энергично поддерживаемое поляками украинофильское движение. Помимо всего прочего, украинофилы (их еще называли хлопоманами или хохломанами) проповедовали необходимость отказа от общерусского языка. Вместо него предлагалось разрабатывать (на основе украинских народных говоров – малорусского наречия) самостоятельный литературный язык, который должен был заменить русский в сфере образования, культуры, работы государственных учреждений. Дело это было непростое. Малорусское наречие, употреблявшееся почти исключительно крестьянами, включало в себя только слова, необходимые в сельском быту. В литературе оно использовалось в основном для описания жизни простого народа либо для комического эффекта (неправильная «мужицкая» речь забавляла «высшее общество»). Само собой разумеется, что для научной работы, написания учебников, делопроизводства и т. п. простонародные говоры были непригодны по причине элементарной нехватки слов. Крестьяне по этому поводу затруднений не испытывали. Если в разговоре им приходилось затрагивать темы, выходившие за рамки обыденности, недостающие слова брались из языка образованного общества, то есть из русского литературного. Так же поступали пишущие на малорусском наречии литераторы (в том числе Тарас Шевченко). Но украинофилы пошли другим путем.

«Если бы я не боялся наложить грубо палец на недавние факты, на живых и близких людей, я мог бы немало рассказать фактов из недавней практики украинофиль-ства, которую я видел во всей ее немощи и большой частью которой я и сам был, – вспоминал позднее Михаил Драгоманов. – Обходя такие факты, как то, что началом национального возрождения и пропаганды украинофильства было возбуждение расовых ненавистей (признаемся нелицемерно в этом хоть перед собой), я остановлюсь на таких фактах, как работа над словарем русско-малорусским». По признанию Драгоманова, делалось все, чтобы новый язык получился как можно более далеким от русского. «Для украинской литературы брались слова, формы и т. п. польские, славянские, да и латинские, лишь бы только выработался самобытный язык», – писал он.