Загадка завещания Ивана Калиты - [74]
Но при этом московские князья постарались сохранить фактический контроль над этими владениями. Князь Константин Васильевич, судя по всему, распоряжался Угличем не на правах полного владельца, а лишь в качестве наместника московского князя. Очевидно, именно его имеет в виду местная угличская летопись, сообщающая о том, что в середине XIV в. в Угличе наместниками московских князей последовательно являлись два князя по имени Константин. Относительно первого из них летописец сообщает, что он имел прозвище Улемец[683], и, как мы выяснили выше, был сыном князя Федора Ростиславича Ярославского и Смоленского. Вторым же из них, вероятно, и был Константин Васильевич Ростовский. О том, что фактически он находился на положении «слуги» у московских великих князей, косвенно говорит один довольно примечательный факт, отмеченный летописцем. В 1349 г. волынский князь Любарт Гедиминович, задумав жениться на дочери Константина Васильевича Ростовского и Марии, испрашивал на то разрешения не у ее отца, как можно было бы думать, а у ее дяди — Семена Гордого, старшего сына Калиты[684].
Наш вывод о том, что Углич достался московским князьям в результате брака князя Юрия Даниловича с ростовской княжной, можно подтвердить, если выяснить историю еще одной «купли» Ивана Калиты. В своей второй духовной грамоте, составленной в 1417 г., московский князь Василий Дмитриевич среди прочего отдает своей княгине «прадеда своего примыслъ в Бежицьском Верее Кистьму да села Онтоновьские, да в Ростове Василевское»[685]. Прадедом Василия I, как известно, был Иван Калита. Каким образом это владение досталось московским князьям?
Очевидно, дочери князя Юрия Даниловича Софье после ее пострижения в монахини все же была оставлена в качестве «прожитка» небольшая часть ее приданого. Ее составили волость Кистьма и несколько сел.
Выяснив это обстоятельство, мы можем уточнить и время кончины Софьи. Она, судя по всему, последовала приблизительно в 1371 г. После смерти Софьи встал вопрос — кто будет наследовать ее владения? На них мог претендовать Дмитрий Донской, как внук Юрия Даниловича, который отдал эти земли в приданое за своей дочерью, а с другой стороны — князья Дорогобужские, потомки Константина Михайловича Тверского от второго брака. Шансы добиться разрешения этого вопроса в свою пользу у двух сторон были примерно одинаковыми, поскольку Софья всем им приходилась родственницей не по прямой, а лишь по боковой линии. Поэтому вполне понятно, что в условиях, когда у противников не было убедительных аргументов правового характера, не замедлили развернуться военные действия.
Московский князь Дмитрий Иванович попытался захватить Бежецкий Верх, на что сразу же последовал ответ со стороны Твери. Рогожский летописец под 1372 г. помещает известие: «А князь великии Михаило Александровичь, пославъ братанича своего князя Дмитрея Еремеевича (он приходился внуком Константина Михайловича Тверского. — К. А.) и воеводъ своихъ ратию и взял Кистьму. И воеводъ кистемьскыхъ, Ивановых детии Шенуровыхъ Андреа и Давида и Бориса, изнимавъ, приведоша въ Тферь къ великому князю Михаилу»[686].
К сожалению, летописи молчат о дальнейшей судьбе Кистьмы в XIV в. Но, судя по тому, что эта волость в духовных грамотах московских князей впервые упоминается лишь во втором завещании Василия I и отсутствует в его первой духовной грамоте, составленной до кончины вдовы Дмитрия Донского Евдокии, следует полагать, что она в итоге досталась в 1370-х гг. последней, а уже от нее перешла к ее сыну Василию Дмитриевичу.
Очевидно, что в контексте борьбы за бывшее приданое Софьи Юрьевны следует рассматривать и попытку тверского князя Михаила Александровича захватить в 1371 и 1375 гг. Углич[687]. Но московско-тверская война 1375 г как известно, закончилась поражением Твери, и вследствие этого тверские князья вынуждены были окончательно отказаться от своих претензий на Углич.
Заключение
Нам остается подвести основные итоги нашего исследования. В предыдущих главах данной работы было показано, что Галич, Белоозеро и Углич, которые Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями своего деда», являлись не чем иным, как землями, полученными в приданое московскими князьями. Говоря о Галиче, мы имеем дело с приданым, доставшимся Ивану Калите вместе с рукой его второй супруги Ульяны, дочери галичского князя Федора Давыдовича. В случае с Белоозером речь идет о приданом, полученном братом Калиты — князем Афанасием Даниловичем, который женился на Анне, дочери князя Василия Глебовича Белозерского. Углич стал владением московских князей в результате брака князя Юрия Даниловича Московского с неизвестной нам по имени княжной из ростовского княжеского дома, дочерью князя Константина Борисовича Ростовского.
Говорят, что деятельность историка во многом сродни работе следователя. В справедливости данного утверждения пришлось убедиться в октябре 2015 г., когда в одной из древнейших обителей Владимира, Успенском Княгинином монастыре, была вскрыта гробница его основательницы – жившей во второй половине XII в. Марии Шварновны, первой жены великого владимирского князя Всеволода Большое Гнездо. В захоронении оказались останки четырех человек. Эта удивительная находка потянула за собой целое расследование, чтобы выяснить: кем были эти люди и какое отношение они имели друг к другу? Шаг за шагом историку все же удается распутать эту загадку.
Венеция — имя, ставшее символом изысканной красоты, интригующих тайн и сказочного волшебства. Много написано о ней, но каждый сам открывает для себя Венецию заново. Город, опрокинутый в отражение каналов, дворцы, оживающие в бликах солнечных лучей и воды, — кажется, будто само время струится меж стен домов, помнящих славное прошлое свободолюбивой Венецианской республики, имена тех, кто жил, любил и творил в этом городе. Как прав был Томас Манн, воскликнувший: «Венеция! Что за город! Город неотразимого очарования для человека образованного — в силу своей истории, да и нынешней прелести тоже!» Приятных прогулок по городу дожей и гондольеров, романтиков и влюбленных, Казановы и Бродского!
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В монографии рассматривается становление и развитие системы служебных отношений в Русском государстве XV–XVI веков, показан процесс постепенного формирования наиболее значимых институтов, определивших характер взаимоотношений государственной власти с массами служилых людей. Важнейшими из них были распространение обязательной службы, создание Государева двора, широкие поместные раздачи, введение окладов, а затем и появление служилых «городов». Особенностью исследования является комплексный подход, позволяющий оценить многообразие факторов, влиявших на принятие тех или иных решений, а также проследить их последствия, как для центрального правительства, так и для самих служилых людей, в длительной перспективе.Книга рассчитана на историков и читателей, интересующихся вопросами становления и развития отечественной государственности.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.