Загадка «Пурпурного императора». Загадка ледяного пламени - [127]

Мысли Клика бежали вперед, делая круг за кругом; его брови сошлись над переносицей, рот превратился в узкую темно-красную полоску, наподобие прорези маски. Неожиданно он остановился и указал куда-то вперед. Перед ними возникла еще одна лестница, новая и современная. Видимо, ею часто пользовались. Инспектор глубоко вздохнул, и его лицо расплылось в довольной улыбке.

– Ну вот и пришел конец нашему путешествию, – удовлетворенно произнес он и, быстро поднявшись по ступеням, навалился плечом на дверь.

Глава 26. Госпожа Фемида

В зале суда яблоку негде было упасть: свободные кресла отсутствовали, люди соглашались стоять в проходах, сидеть на полу. Едва разнеслась весть о том, что сквайру Найджелу Мерритону, бывшему военному, предъявят обвинение в злодеянии, заслуживающем смертной казни, весь Лондон преисполнился болезненного любопытства: повесят потомственного дворянина или все-таки пощадят.

Петри, заняв место у двери, помахал рукой в белой перчатке и резко покачал головой – со стороны могло показаться, что она вот-вот сорвется с шеи и покатится по тротуару. Мистер Нэком проинструктировал его о том, что, если возникнут какие-то проблемы, он должен сразу дать знать. Тем временем толпа любопытных женщин и праздных мужчин становилась все больше, шум – все громче, пока полиция не начала наводить порядок, – только тогда публика немного присмирела.

Из зала суда поползли всевозможные слухи. Люди не расходились, а, беседуя, гуляли по соседним улицам и обсуждали происходящее, в то время как Петри стоял и недоумевал, что случилось с Кликом. А может, инспектор уже тут, но вследствие того, что он в гриме, его не узнать?

«Нечто подобное происходило уже не раз, – успокаивал себя Петри. Чтобы придать себе уверенности, он встал в типичную позу полицейского: широко расставил ноги в ботинках и сунул пальцы за ремень. – Только странно, что я нигде не вижу ни Клика, ни Доллопса. Хорошо бы инспектор появился вовремя, иначе все пойдет как по писаному. Не хотел бы я тогда оказаться на месте этого сквайра…»

Петри вновь дернул головой, полностью погруженный в собственные мысли, а потом стал прикидывать, что получится, если сложится более удачная ситуация и молодого сэра Найджела оправдают.

Еще полчаса пролетело совершенно незаметно. Толпа по большей части успокоилась, кроме двух-трех неуемных граждан, которые бродили, то заходя, то выходя из зала суда с бледными лицами и перекошенными ртами, словно прислушиваясь к тому, что говорят, и чувствуя при этом крайнее отвращение – то ли к самим себе, то ли к общему настрою толпы. Всем своим видом они демонстрировали, что, когда закончится процесс, их тут уже не будет. Петри понял, что скоро наступит развязка.

Но он не заметил, чтобы Клик или Доллопс входили в зал. Странно! В телеграмме, доставленной этим утром, мистер Гамильтон Клик сообщил, что непременно будет в суде нынче же, и очень надеется, что не опоздает.

Петри в очередной раз прошелся взад-вперед. Его взгляд буквально сверлил толпу. Неожиданно он стал как вкопанный, в то время как красный лимузин – машина, которую он прекрасно знал, – подрулил к краю тротуара и остановился, взвизгнув тормозами. Дверь открылась, и он услышал голос, который невозможно было перепутать ни с каким другим. Из машины выбрался Клик в сопровождении Доллопса, который буквально наступал своему шефу на пятки. Они действительно спешили, словно боялись опоздать.

Петри поспешно вышел вперед и широко открыл большие железные двери.

– Мы вовремя, Петри? – поинтересовался детектив, затаив дыхание.

– Почти, сэр. Заседание заканчивается, многие уже покинули зал. У защиты нет никаких шансов оправдать сэра Найджела. Вся надежда только на вас.

– Погоди с выводами, дружище.

Доллопс нес в руке большой неуклюжий узел, который издали напоминал гигантскую курительную трубку, завернутую в коричневую бумагу. Он прошел в здание суда следом за начальником. Петри проводил их улыбкой. Теперь он был уверен: дело Найджела в надежных руках.

Клик быстро пересек переполненный зал, и судебные чиновники, хорошо знавшие его, приостановили делопроизводство, как только инспектор оказался у стола судьи. К этому времени присяжные заседатели, зарегистрировавшись, уже заняли места. Госпожа Фемида приготовилась взвесить на своих весах все «за» и «против», чтобы решить судьбу человека, оказавшегося в этот день на скамье подсудимых.

Оглядевшись, Гамильтон Клик понял, что все готовы выслушать его, и только тогда заговорил:

– Ваша светлость, – сказал он судье, который с удивлением посмотрел на инспектора, – я могу обратиться прямо к суду?

Адвокаты сэра Мерритона были обескуражены этим натиском. Они не знали, интересам защиты или обвинения служат новые факты, которые привез инспектор. Секретарь уже приготовился призвать к порядку и, быть может, даже попросить Клика удалиться. Все безмолвно застыли, не понимая, как вести себя дальше.

Напряженная пауза затянулась, потом судья объявил:

– Инспектор Клик, даю вам слово.

– Ваша светлость и многоуважаемые судебные заседатели, – начал Клик. – Я хочу засвидетельствовать факты, которые могут спасти жизнь человека, сидящего на скамье подсудимых, и указать на истинных преступников. Я требую, чтобы суд рассмотрел мои показания.