Загадка Лаудуотера - [14]

Грей сидел по другую сторону стола, просматривая книгу о мухах. Он остался совершенно равнодушным как к внезапному появлению разъяренного аристократа, так и к его хриплому реву:

— Вот вы где, чертов негодяй!

Грей посмотрел на Лаудуотера холодно, с отвращением и ответил четко, очень неприятным тоном:

— В следующий раз постучите, прежде чем войти в мою комнату.

Лорд Лаудуотер не ожидал быть принятым таким образом; он мельком увидел, как Грей вздрогнул.

Лорд умолк, а затем сказал, уже менее громко:

— Стучать? Что? Стучать? Стучать в дверь такого чертова негодяя, как вы? — Его голос снова стал громче. — Будто бы я должен утруждаться! Я знаю все о ваших гнусных играх!

Полковник Грей вспомнил, что Оливия предложила ему отрицать этот поцелуй, и его линия поведения была для него совершенно ясна.

— Я не знаю, пьяны ли вы или сошли с ума, — сказал Грей тихим, презрительным голосом.

Это снова было не то, чего ожидал лорд Лаудуотер. Но Грей твердо верил в теорию, что у атакующего есть преимущество, и еще тверже верил в то, что враг в ярости гораздо менее опасен, чем спокойный враг.

— Вы лжете! Вы знаете, что я не пьян и не сошел с ума! — проревел лорд Лаудуотер. — Вы поцеловали Оливию — леди Лаудуотер — в Восточном лесу. Вы знаете, что это было. Ведь вас видели при этом.

— Да вы бредите, — спокойно ответил полковник Грей еще более неприятным тоном.

Разговор пошел не так, как предполагал лорд Лаудуотер. Ему пришлось в ярости сглотнуть, прежде чем он смог выговорить:

— Вас видели при этом! Вас видел один из моих егерей!

— Должно быть, вы заплатили ему за то, чтобы он это сказал, — сказал полковник Грей со спокойной убежденностью.

Лорд Лаудуотер был немного потрясен таким обвинением. Он задыхался и заикался:

— Ч-черт возьми, да к-как вам наглости хватило! З-заплатил за то, чтобы он сказал это!

— Да, заплатили, — сказал полковник Грей, не повышая голоса. — Вы случайно услышали, что мы пили чай в павильоне в лесу — возможно, от самой леди Лаудуотер, — и вы выдумали эту глупую ложь и заплатили своему егерю, чтобы тот сказал это и чтобы издеваться над ней. Это именно та подлость, которую измывающийся над другими негодяй мог бы сделать женщине.

— П-подлость? Я с-сделал? — запинаясь и задыхаясь, выдавил лорд Лаудуотер.

Он привык говорить подобные вещи другим людям, но не выслушивать их от других.

— Да, вы. Вы знаете, что вы гнусный задира и грубиян, — ответил полковник Грей, и его голос стал лишь немного благожелательнее.

Если бы убежденность лорда Лаудуотера в том, что Уильям Ропер рассказал ему правду о поцелуе, была менее твердой, то, быть может, она бы пошатнулась из-за чистосердечной убедительности нападки Грея. Но Уильям Ропер твердо внушил ему это, и лорд был уверен, что Грей поцеловал леди Лаудуотер.

Эта уверенность заставила его предпринять еще одну попытку, и он закричал:

— Нехорошо, что вы пытаетесь одурачить меня, совсем нехорошо. У меня есть доказательства — много доказательств! И я собираюсь этим заняться! Я собираюсь с позором изгнать вас из армии, а эту нахалку, свою жену — из приличного общества. Вы считаете, что раз я не провожу по четыре-пять месяцев в год в этой грязной дыре, в Лондоне, то у меня нет никакого влияния? Так? Если так, то вы чертовски не правы. У меня его больше, чем достаточно, чтобы в два счета изгнать из армии такого негодяя, как вы.

— Не несите такую чушь! — спокойно сказал Грей.

— Чушь? Вот как? Полную чушь? — взревел лорд Лаудуотер с новым взрывом раздражения.

— Да, чушь. Такой бесчестный грубиян, как вы, никак не может навредить мне, и вы хорошо знаете это, — ясно и четко заметил Грей.

— Не смогу навредить вам? Вот как? Я не смогу навредить ответчику в бракоразводном процессе? Вот как? — с трудом выдохнул лорд Лаудуотер.

— Как будто человек, который оскорбляет свою жену и издевается над ней, как вы, может получить развод! — ответил Грей и засмеялся мягким, презрительным смехом, и раздражение сквозило в его словах.

Это, безусловно, раздражило лорда Лаудуотера. Он четырежды щелкнул пальцами и невнятно забормотал.

— Я скажу вам вот что: с меня достаточно общения с вами, — сказал Грей. — То, что вам нужно — это урок. И если я услышу, что вы запугивали леди Лаудуотер из-за этого пустяка — моего чаепития с ней, то я преподам вам такой урок — хлыстом.

— Вы преподадите мне урок? Вы? — прошептал лорд Лаудуотер и в бешенстве подскочил.

— Да. Я задам вам самую крепкую взбучку, которую задавали здесь кому-либо за последние двадцать лет, и начну с того, что снесу вашу уродливую голову с ваших плеч, — сказал Грей, повышая свой звонкий голос, так что в первый раз миссис Тернбулл, дрожащая от ужаса на лестничной площадке, услышала, что было сказано.

Голос лорда Лаудуотера был невнятным, и слова его звучали неразборчиво.

— Вы? Вы зададите мне взбучку? — завопил он.

— Да, я. А теперь — убирайтесь!

Лорд Лаудуотер заскрежетал зубами и снова щелкнул пальцами. Он хотел бы обогнуть стол и вытрясти из Грея душу, но не мог сделать этого — яростные слова, а не жестокие поступки были его коньком. Кроме того, было что-то пугающее в холодном и пристальном взгляде Грэя. Он снова щелкнул пальцами и, извергая поток яростной брани, повернулся к двери и ринулся вон из комнаты. Миссис Тернбулл бросилась в сторону спальни Грея.