Флинн накрыл ее руку своей:
– Но ты поступила правильно, оставив его, как только узнала об обмане. Сразу видно, как этот неудачный опыт отразился на тебе.
Мод была заворожена сплетением их рук. Загорелая кожа его рук подчеркивала белизну ее бледных тонких пальцев.
– Я всегда гордилась собой. Считала себя разборчивее, чем моя мать. Она была слепа. Все мое детство она выпутывалась из одних бесперспективных отношений только для того, чтобы вступить в такие же. Я никогда не знала, какой мужчина будет сидеть на кухне и есть бутерброды, когда вернусь вечером из школы. Порой это пугало. Я никак не могла взять в толк, почему она так охотно впускает в наш дом всех этих незнакомцев. Даже тогда, ребенком, я понимала, что это могло иметь неблагоприятные последствия для нас обеих.
Флинн слегка сжал ее руку:
– Ее мужчины… Они никогда не досаждали тебе?
Мод отняла свою руку и откинула волосы. Ее тревожили его прикосновения, лишая воли.
– Ничего ужасного со мной не произошло. Меня не обижали, никто не пытался растлить. Я старалась достучаться до матери, убедить отказаться от такой жизни, но она много пила.
Он нахмурился:
– Но ты продолжала любить ее?
Мод улыбнулась:
– Я же ее дочь. Мы зависели друг от друга. Хотя в последние годы она зависела от меня больше. Да, я любила свою мать.
– Ты поэтому не хочешь заводить детей? Боишься, что не сможешь стать им хорошей матерью?
Мод снова принялась играть своим бокалом – нужно было чем-то занять руки.
– Может, ты и прав. Но дело в том, что сначала я хочу состояться как актриса. Если отдам предпочтение семье, у меня никогда не получится реализоваться профессионально.
– А если ты пока еще не понимаешь последствий такой жизни? Быть знаменитостью непросто.
– Дело не в славе. Сколько себя помню, я мечтала о театре и не успокоюсь, пока не займу свое место на сцене. Это нужно, в первую очередь, мне самой. Хочу доказать себе, что я чего-то стою.
– Все равно: бесконечные репетиции, выматывающие премьеры, удачные сезоны, неудачные сезоны… Хорошие отзывы, критика, не оставляющая камня на камне от твоей уверенности. Ты действительно готова к этому?
– Думаешь, я не справлюсь?
– У тебя нежное сердце. Все мы: Миранда, Джоан, я и даже Спарк чувствуем это. Мне кажется, Элизабет тоже почувствовала это во время вашей первой встречи. Именно поэтому у нее получилось запугать тебя.
Мод погрузилась в размышления. Флинн прав. Он понимает ее, как никто другой. Сложно противиться его обаянию, особенно когда он такой искренний.
– Думаешь, мне стоит встретиться с братьями?
– Они постараются не причинять тебе не удобств. Мод, пойми же, все они поддерживают тебя. Как и я.
– Все, кроме Элизабет. – Она поджала губы.
Он накрыл ее руку своей ладонью.
– Пусть за тебя говорит твой талант. Не сомневайся в своих способностях.
Мод почувствовала, как с теплом руки в нее перетекает и часть его уверенности. Их взгляды говорили сами за себя. Сообщение, которое они передавали, было интимным, эротичным, откровенным.
Она не могла больше сопротивляться ему. Все это предопределено для них с самого начала. Влечение было непреодолимым. Сейчас она готова на все – принять его таким, какой он есть. С его прошлым, нерешенными конфликтами, смутными перспективами на совместное будущее. Он первый и единственный мужчина, рядом с которым ее чувственность распускалась, подобно диковинному цветку, и тянулась ввысь, к солнцу.
Мод собиралась совершить ошибку, пусть так, тем не менее она не тешит себя иллюзиями. Ей необходимо избавиться от томления, сковывающего душу.
– Если бы мы вдруг решили быть вместе, чего бы ты хотел?
Его пальцы ласкали ее руку.
– Ты имеешь в виду, помимо секса?
Ее сердце сделало сальто в груди.
– Как можно это назвать? Роман? Интрижка?
Он раскатисто рассмеялся:
– А как насчет твоего пари с подругой?
– Она первая призналась в том, что собирается его нарушить, и теперь у меня руки развязаны.
– Кому принадлежала эта идея?
– Мне. Меня утомили мужчины, которые не интересовались мной как личностью, лгали в лицо.
– Что же, я не женат и даже не помолвлен.
– В таком случае, я думаю, никакие причины не препятствуют нашему роману?
Он подмигнул:
– Поехали домой, и я продемонстрирую тебе его достоинства.
Когда они снова оказались в такси, которое везло их обратно в дом Флинна, Мод испытывала невероятное возбуждение. Он удерживал ее руку, она ощущала тепло его тела под шелковистой тканью брюк и страстно желала пробраться дальше. Флинн опустил глаза и подмигнул ей:
– Даже не думай. Здесь камера.
Однако она могла думать только о его теле. Хотелось прикасаться к нему, гладить, ласкать пальцами, пробовать на вкус. Все это он с легкостью мог прочитать в ее взгляде.
– Не могу дождаться, когда мы окажемся наедине друг с другом.
– О-о, будь нежна со мной. У меня травма.
– Это…
– Это будет нелегко, но вполне возможно.
Флинн заглянул ей в глаза, и она увидела отражение собственных переживаний – желание, страсть, влечение. Мод не могла вспомнить, смотрел ли на нее так хотя бы раз кто-нибудь из бывших любовников? Сейчас ей казалось, что для него она единственная женщина на земле.
– Когда ты в последний раз?.. – Вопрос повис в воздухе.
