Загадка Бабьего Яра (критические вопросы и замечания) - [4]
3. Не известный по имени зять некоего Хаима Шапиро, привезенный в Бабий Яр, рассказывал следующее:
«У кладбища евреев заставляли раздеться. 56 тысяч евреев были убиты. Те, кто не умер сразу, были похоронены заживо….
… на десятый день (после расстрела) нас погнали в Лукьяновский Яр. Мы были в панике. Из свеженасыпанной земли пробивались ручейки крови, крови 56 тысяч убитых евреев. Она кричала нам из земли. В этот день мои волосы поседели».
Откуда зять Хаима Шапиро получил такую информацию? Да и как, кстати, зовут его самого? Почему он не был среди жертв? Ведь считается, что погибли все? О какой дате идет речь? Где происходила казнь? Почему место раздевания не там, где его называют другие свидетели?
Что сказал бы патологоанатом о струйках крови, вытекающих из трупов людей, умерших десять дней назад? А место о крови, кричащей из земли, взято из Библии. В первой книге Моисея, глава 4, стих 10, сказано: «Голос брата твоего вопиет ко Мне от земли».[7] Могут ли волосы внезапно поседеть? Немцы сгоняли евреев насильно к месту прошедшей казни, чтобы получить свидетелей?
4. В книге Э.Р. Вина Л. Левитас сообщает о Риве Когут, позднее ставшей Раисой Генриховной Дашкевич:
«Рано утром 29 сентября киевские евреи беспрерывной колонной двигались по направлению к железнодорожной станции Сырец…. Сначала отбирались документы и… бросались на кучу, в следующем месте сдавались вещи…. уже на территории еврейского кладбища людей ударами дубинок заставляли раздеться, затем загоняли в овраг. Это и был овраг Бабий Яр. Затем толпу сгоняли по склону оврага вниз, где уже были приготовлены узкие, похожие на террасы площадки… С противоположной стороны гремели пулеметы. Там (…) были расстреляны сотни евреев.(…) Все происходило быстро. Удары (…), укусы собак (..). Люди теряли разум, многие поседели от ужаса. Сильный холодный ливень и головная боль заставляли меня двигаться, я начала выбираться наверх…»
Массовое поседение? На железнодорожную станцию? Депортация в рабочие лагеря? Избиение на кладбище? Подготовленные узкие террасы? Кто, когда построил их — за короткое время после захвата Киева? Расстрел из пулеметов в овраге? Укусы собак? Так идет ли речь о сотнях людей, а не о десятках или даже сотнях тысяч?
5. Дмитрий Орлов, один из предполагаемых свидетелей, показаниями коего пользуется «Черная книга холокоста» 1980 года, рассказывал:
«На открытой местности было устроено целое бюро с письменными столами. Толпа, ожидавшая в конце улицы перед поставленными немцами ограждениями, столов не видела. По 30–40 человек из толпы отделялись и направлялись вооруженными охранниками на «регистрацию». У них отбирали документы и ценные вещи. Документы сразу бросали на землю. Свидетели подтвердили, что все это место было покрыто толстым слоем брошенных бумаг, разорванных паспортов и удостоверений. Потом немцы заставили всех раздеться догола — девочек, женщин, детей и стариков. Одежду собрали и тщательно сложили. У голых мужчин и женщин с пальцев посрывали кольца и этих несчастных заставили стать на самый край глубокого оврага, где расстрельная команда перестреляла их в упор. Тела полетели вниз, детей сбрасывали живьем. Многие теряли рассудок, достигнув места казни».
Это все он якобы видел в подробностях в течение нескольких минут с территории кабельного завода?
Дата? Где было бюро? Сколько нужно было людей и времени для всех упомянутых процедур? Какие паспорта у граждан СССР? Есть ли подтверждающие свидетели?
Пусть даже люди из-за ограждения не видели письменных столов, но треск пулеметных очередей они не могли не слышать. Почему никто не пытался убежать, особенно после наступления сумерек? Ведь пересеченная местность со множеством оврагов идеально к этому подходит.
Вот еще одно общее замечание. Дорога к месту казни более чем наполовину проходит по хорошо заселенной и застроенной местности. Почему сталинские молодцы после войны не нашли свидетелей из числа проживавших в этих местах? Почему не было свидетелей или сообщений из кругов вермахта? Отправленные в отпуск солдаты и офицеры вряд ли надолго сохранили бы в тайне такие страшные воспоминания. Мы узнаем, что охранники загоняли людей группами по 30–40 человек. Какой расход времени следует из этого?
Дети и девочки? По еврейским и советским данным были своевременно эвакуированы почти все, вплоть до стариков.
Тщательное складывание и вывоз одежды в таких больших масштабах требует очень много времени.
Здесь жертвы стоят на краю оврага, а не в самом овраге… Почему люди, пережившие такой ужас, уже через несколько лет забыли точное место, где стояли жертвы? Пули, не попавшие в цель, могли лететь еще очень далеко. Как была гарантирована безопасность немецких подразделений от этих пуль? Ведь один из военных лагерей располагался всего в 350 м от места расстрела.
Угол склона кучи трупов уже быстро становится проблемой. Расстрелянных нужно вывозить. Нужно представить, сколько времени потребуется двум людям, чтобы вытащить один труп из окровавленной груды тел, на которой и так очень трудно стоять, пронести его несколько дюжин метров, положить на землю и вернуться назад. А ведь нужно вывозить и землю, чтобы ею засыпать массовую могилу. Почему нет свидетелей этого? Почему аэрофотоснимки не показывают следов таких действий?
![Поводыри украинского сепаратизма. Конспирология «самостийничества»](/storage/book-covers/b9/b9f54825eabe114bef554173f37e9c7d4d72aace.jpg)
Издательство Русского Имперского Движения представляет очередной труд С.С. Родина, публициста, критика «украинства» как русофобской подрывной идеологии, автора известных книг «Отрекаясь от русского имени. Украинская химера» и «Украинцы». Антирусское движение сепаратистов в Малороссии. 1847 - 2009». Новая книга под названием «Поводыри украинского сепаратизма. Конспирология самостийничества» обличает закулисную подоплёку «незалэжности» и русофобскую, антиправославную политику временщиков в Киеве. Родин в максимально сжатом виде подает малоизвестную информацию об инспираторах и деятелях антирусского сепаратизма в Малороссии, основанную на объективных исторических фактах.
![Литературная Газета, 6435 (№ 42/2013)](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
![Украина. Приближение индустриального коллапса](/storage/book-covers/18/1817ca67552f9268423e7a5ed20a2eb77b84a87b.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Баланс семилетней метаполитической борьбы](/storage/book-covers/75/7561c17a92eaa2e254a8394c377ffda60a09352f.jpg)
Мы переживаем политический перелом: старый спор между «правыми» и «левыми» в сфере социальных вопросов утрачивает свою силу. Официальные правые и левые все больше начинают заключать друг друга в идеологические объятия, за которыми тут же следуют политические: они обнаружили общность в том, что касается дальнейшего существования так называемой западной цивилизации, а именно, прежде всего, в тех областях этой цивилизации, которые можно оценить лишь негативно: в областях ее властно-структурных, эгалитаристских, экономических и универсалистских «ценностей».Эта книга хочет сделать что-то против этого.
![Гефсиманское время](/storage/book-covers/ae/ae4cb9cbae54862d695642d030e2c547fc7a3829.jpg)
«Гефсиманское время» – время выбора и страданий. Но это время, соединяя всех, кто пережил личное горе или разделил общее, как никакое другое выражает то, что можно назвать «личностью народа». Русский писатель обращается к этому времени в поисках правды, потребность в которой становится неизбежной для каждого, когда душа требует предельной, исповедальной честности во взгляде на себя и свою жизнь. Книга Олега Павлова проникнута этой правдой. После Солженицына, опубликовавшего «Россию в обвале», он не побоялся поставить перед собой ту же задачу: «запечатлеть, что мы видели, видим и переживаем».