- Вот уж не думал на тебя наткнуться! - сказал он в живой связи. - Как поживаешь, кочерыжка?
- Я убью тебя! - весело ответила Христина.
- Я сам кого хочешь убью, - сказал дядюшка, затягиваясь сигарой.
На подлокотник Христининого кресла уселась Айра. Они с Модестом поприветствовали друг друга: «Привет, бродяга», - «Здорово, Рыжая». К Христине против ожиданий и против воли вернулась бодрость духа. Она Неожиданно для себя бесшабашно заявила дядюшке, что от неё тут «залетел» один кретин. И его сестра теперь хочет, чтобы она, Христина, вышла за него, кретина, замуж Айра засмеялась. То ли не поверила, то ли не поняла.
- Пошли их в задницу с наилучшими пожеланиями, - сказал Модест.
- Тебе легко говорить. Твоих детей сосчитать - пальцев не хватит.
- Хватит, если считать сотнями. Но я всегда точно знаю, в каком направлении эту армию отправить. Делюсь секретом бесплатно. По-родственному.
- Чему ребёнка учишь, старый кот!
- Я? Кочерыжка, разве я тебя научил мальчиков портить?
- Дядя Модест, этот мальчик старше меня и выше ростом. К тому же какой он, к черту, мальчик, если он беременный!
- Развели педофилию у себя в Родинке, а сами даже толком в задницу послать не умеете.
- Модест! - с деланой строгостью одёрнула Айра. - Сейчас ты убедишься в обратном.
Она посмотрела на Христину.
- Это правда, солнышко? Кто он? Это не Валь?
- Так ты не в курсе?! - закричал дядюшка на весь Интернет.
- Теперь уже в курсе, - важно сказала Айра. - Какой срок?
Христина задумалась.
- Около месяца, наверное.
- Дело поправимое.
- В том-то и штука, что нет.
- Пнуть его в живот - будет поправимое, - посоветовал дядя Модест.
- Живодёр! - ужаснулась Айра и посмотрела укоризненно.
- Тогда как хотите. Брак - дело добровольное. Хочешь - вступай, не хочешь - расстреляем. Но если что, звоните. Я вашему эмбриону беременному и всему его семейству сделаю аборт без хирургического вмешательства, даже по телефону. Поздравляю вас, отцы-командиры, с днём матери-мужчины. Адью.
- Адью… - сказали обе в голос монотонно-синему экрану.
Модест исчез, но молчанию, которое царствовало
здесь до него, уже не было места в комнате. Айра потянулась за бутылкой и ещё раз наполнила рюмки.
Они сидели в одном кресле, ели из одной тарелки, пили и лениво переговаривались.
- Стинни, а ведь мужчины так легко не беременеют, как женщины.
- Думаешь, блефует?
- Не знаю. А может, он специально «залетел»?
- Зачем?
- Ну, может быть, он тебя любит. Он тебе не говорил?
Христина замотала головой:
- Нет. Я не думаю, чтобы он меня любил. Разве он тогда стал бы меня мучить? Я не знаю, зачем я ему. Правда, не знаю…
