Зачем убили Джона Кеннеди. Правда, которую важно знать - [46]

Едва ли кто-нибудь в США осознавал важность этой реалии политической жизни страны лучше, чем президент Джон Кеннеди. Он прекрасно понимал, что столь свободные суждения о Кастро были в США в то время равны смертному приговору, в первую очередь для президента. Однако это была та самая «бесценная крупица истины на пути к свету, который мы пока не видим», о которой грезил Мертон в своем последнем письме о холодной войне и которую Кеннеди пестовал практически до последних дней своей жизни.

Для Джона Кеннеди пятым заливом Свиней стало, по сути, возвращение в залив Свиней. В пятый раз разрыв между Кеннеди и ЦРУ и его военными советниками произошел из-за рискованного обращения к диалогу с более непримиримым врагом, чем даже Никита Хрущев, – с Фиделем Кастро.

Ссылаясь на недавно рассекреченные документы администрации Кеннеди, историк и архивист Питер Корнблу[18] в мало кому известной статье пришел к выводу, что «в 1963 г. Джон Кеннеди начал реализовывать альтернативный сценарий в отношении Кубы: ведение тайного диалога, направленного на сближение с Кастро»{234}. Документы, обнаруженные Корнблу, подтвердили и дополнили то, о чем кубинские и американские дипломаты рассказывали всем многие годы.

Осенью 1962 г. нью-йоркский адвокат Джеймс Донован[19] стал тайным представителем Джона и Роберта Кеннеди на переговорах с Фиделем Кастро об освобождении попавших в плен в заливе Свиней и возвращении их к семьям в Майами и других местах. Успех данного мероприятия в очередной раз доказал, что человеческий фактор оказался важнее политики. Донован и Кастро стали друзьями. Во время следующей поездки Донована на Кубу в январе 1963 г. помощник и врач Кастро Рене Вальехо заговорил о новых перспективах, о чем Донован сообщил сотрудникам американской разведки. Перед самой посадкой Донована на самолет для возвращения в США Вальехо «поднял вопрос о восстановлении дипломатических отношений с США» и пригласил Донована вновь посетить остров для разговора «о будущем Кубы и международных отношениях в целом»{235}. В марте 1963 г. Джон Кеннеди внимательно следил за развитием событий и постарался сделать все для устранения возможных преград для выстраивания дальнейшего диалога с Фиделем Кастро. Накануне очередной поездки Донована в Гавану президент отклонил рекомендации Госдепартамента, касающиеся переговоров с Кастро, которые могли бы стать в дальнейшем серьезной помехой для развития кубино-американских отношений. В сверхсекретном докладе с грифом «лично в руки» от 4 марта 1963 г. Гордон Чейз, заместитель советника президента по вопросам национальной безопасности, заявил, что Кеннеди открыт для прямого диалога с Кастро: «Президент не согласен с тем, что вопрос разрыва отношений с Китаем и Советским Союзом не подлежит обсуждению. Мы не хотим предлагать Кастро такие условия, которые он так или иначе не сможет выполнить. Нам стоит проявлять большую гибкость при принятии решений».

Этот доклад лишь еще раз подчеркнул высокую степень секретности происходящего и особый интерес Кеннеди к тем перспективам, которые открывались в отношениях с Кубой: «Все вышесказанное следует держать в секрете. В этом заинтересован и сам президент»{236}.

В плане кубинского вопроса Джон Кеннеди придерживался более прогрессивных взглядов, чем его брат. В докладной записке от 14 марта Роберт Кеннеди безуспешно призывал президента выступить против Кастро: «Мне бы не хотелось, чтобы год спустя пошли разговоры о том, что мы могли развалить Кубу изнутри, но ничего не сделали для этого»{237}. Судя по всему, Роберт не получил ответа от брата и 26 марта разочарованно написал ему: «Как ты думаешь, был ли смысл в моем последнем сообщении? …И все же, что ты собираешься делать дальше?»{238}

Игнорируя предложения брата по кубинскому вопросу, Джон Кеннеди тем временем формировал новую стратегию взаимоотношений с Фиделем. Хотя Кеннеди и не пресекал предпринимаемые США действия по дестабилизации Кубы, в тот месяц он принял политическое решение, которое, по сути, указывало на его открытость для диалога с Кастро. В результате этого президент вновь перешел дорогу ЦРУ, и к этому его подтолкнуло само Управление.

На пресс-конференции в Вашингтоне 19 марта организация кубинских политэмигрантов «Альфа-66», финансируемая ЦРУ, заявила о том, что совершила налет на советские «базу» и корабль на Кубе, в результате которого погибли и были ранены несколько человек, а судно получило серьезные повреждения{239}. «Альфа-66» была одной из боевых групп, которая совершала налеты на Кубу при поддержке базы ЦРУ JM/WAVE в Майами. Спустя много лет лидер «Альфы-66» Антонио Весиана признался государственному следователю специального комитета Палаты представителей по расследованию убийств политических деятелей Гаетону Фонзи в том, что целью атаки на советское судно в кубинских водах, инициированной ЦРУ, была попытка «поставить Кеннеди в неловкое положение и вынудить его выступить против Кастро»{240}. Связным со стороны ЦРУ при контактах с Весианой был человек, работавший под псевдонимом «Морис Бишоп». По словам Весианы, «Бишоп твердил о том, что Кеннеди необходимо заставить принять нужное решение, и что убийство – единственный способ сделать это»