Зачем России Европа? - [29]

 И это наводит нас на странную – и вполне крамольную с точки зрения конвенциональной историографии – мысль: такими ли уж западниками были на самом деле постдекабристские западники, какими мы их себе представляем? Не оказались ли  они тоже после николаевской диктатуры, страшно выговорить «национал-либералами»? Разумеется, с «поправками»: мечта о конституции все еще тлела в этой среде, самодержавие по-прежнему было ей отвратительно своей тупостью и полицейской архаихой под флагом «защиты традиционых ценностей», и не все забыли декабристскую  мечту о преобразовании Империи в Федерацию. Но все-таки...

 Но все-таки не прав ли был  знаменитый историк Сергей Соловьев, когда писал, что «невежественное правительство испортило целое поколение»? Или бывший министр просвещения Александр Головнин, откровенно признавшийся (в дневнике): «мы пережили опыт последнего николаевского десятилетия, опыт, который нас психологически искалечил»? Конечно, были, как мы еще увидим, исключения и, конечно, пока что это не более, чем гипотеза.

 Если,однако, нам удалось бы ее доказать , это объяснило бы многое во всей последующей истории постниколаевской России. И то, почему славянофилам удалось добиться в ней статуса «идеи-гегемона». И то почему в критический час, когда решалась судьба страны на поколения вперед, ее вполне западническая к ХХ веку элита без колебаний приняла тем не менее славянофильское решение, позволив втянуть страну в совершенно ненужную ей и гибельную для нее мировую войну – во имя все той же миссии России.  Пошла, другими словами, на риск «национального самоуничтожения» (опять выражение Владимира Соловьева, о котором в следующем очерке).

*    *     *

Доказать эту гипотезу непросто. Но и тут, на новом перекрестке, есть вопросы, которые за прошедшее с той поры столетие никто, сколько я знаю, не задал. Важнейший среди них такой. Все без исключения историки, как отечественные, так и западные, согласны, что не ввяжись Россия в 1914-м в мировую войну, никакой Катастрофы три года спустя в ней не случилось бы. А влияние «красных» бесов на принятие политических решений равнялось в том роковом июле примерно влияннию сегодняшних национал-большевиков (лимоновцев), т.е. мало отличалось от нуля. Но если не они приняли тогда  самоубийственное решение, то кто его принял? Кто, другими словами, несет ответственность за гибель европейской России? Вот этот решающий, казалось бы, вопрос опять-таки никто не задал. Почему?

 Разве не интересно было бы узнать, почему практически вся тогдашняя российская элита -- от министра иностранных дел Сергея Сазонова до философа Бердяева, от председателя Думы Михаила Родзянко до поэта Гумилева, от высокопоставленных сановников до теоретиков символизма, от веховцев до самого жестокого их критика Павла Милюкова – в единодушном порыве дружно столкнула свою страну в бездну «последней войны»  (снова выражение Владимира Соловьева)? Заметьте причем, что говорю лишь  о правоверных западниках, славянофилы-то само собой были вне себя от счастья по случаю этой войны. Вот описание их торжества сегодняшним их единомыленником: «Ex Oriente Lux! – провозласил Сергий Булгаков, теперь Россия призвана духовно вести за собой европейские народы.Жизнь оправдывала все ожидания, все классические положения славянофильских учений.Крылатым словом момента стала брошюра Владимира Эрна “Время славянофильствует“».

  Понятно теперь,почему не задают главного вопроса? Что делать, говорят, не было у России альтернативы, за нее решала Германия. И стало быть, победа «красных» бесов оказалась неотвратимой. Значит есть лишь один способ опрокинуть эту вековую пирамиду – доказать, что альтернатива была. Вот этим мы с читателями со временем и займемся. Не знаю получится ли у нас. Но я буду стараться.

Source URL: http://www.diletant.ru/articles/18098558/?sphrase_id=766659

* * *

План-19. Могла ли Россия победить в первой мировой войне?

10 декабря //08:22

Остается нам в осенней сессии 2013 года обсудить лишь одну, но решающую для всего этого цикла тему: можно ли представить себе историю России в ХХ веке без Ленина, другими словами, могла ли Россия избежать октябрьской катастрофы семнадцатого года (или в другой редакции Великой Октябрьской Социалистической)? И если могла, то кто виноват в том, что она ее не избежала – гений Ленина или русский национализм, слелавший его победу неминуемой?  Все предшествующие очерки посвящены были, по сути, концептуальной и терминологической подготовке к ответу на этот вопрос.

У темы, правда, два совсем разных аспекта. Первый --- военный: существовала ли стратегия, при которой Россия могла оказаться в стане победителей в первой мировой войне (самоочевидно, что в победоносной России большевизм был обречен   так же, как во всех других странах-победительницах)? И если такая стратегия существовала, то что помешало ее реализовать? Второй аспект темы -- политический: могла ли Россия попросту не ввязываться в эту войну, имея в виду, что никакие непосредственные ее интересы на кону не стояли, никто ей не угрожал, и вообще была для нее эта война что называется в чужом пиру похмелье? И если могла, то кто ее в эту чужую войну втянул?