Зачем нам стыд? Человек vs. общество - [34]
Профессор права Тони Массаро возражает против применения стыда в силу будто бы содержащегося в таких кампаниях «посыла, что пьяные водители, растлители малолетних и другие отступники являются недочеловеками» и «заслуживают нашего презрения». Применительно к этим специфическим случаям Массаро, возможно, прав. Но зарвавшихся банкиров, ленивых избирателей или любителей офшоров вроде Google, Amazon и Starbucks общество стыдит не потому, что видит в них «недочеловеков» (что, впрочем, истинная правда, когда речь идет о корпорациях), а из-за отсутствия альтернативы. По той же причине правительствам штатов остается разве что взывать к совести неплательщиков налогов, поскольку, в отличие от федерального правительства, у них нет иных рычагов воздействия. (В штате Калифорния возможна конфискация второго дома и роскошного автомобиля и то лишь после длительной судебной возни.)
Это все не значит, что воздействие через стыд – наилучший инструмент. Просто бывают случаи, когда, кроме стыда, у нас нет вообще никаких инструментов. Когда у южного побережья Чили рыбаков замечают в природоохранных зонах, другие рыбаки пишут имена нарушителей на большом плакате под заголовком Los Castigados («Наказанные») и вывешивают в городе. Рыбаки сами патрулируют такой район и стыдят нарушителей, поскольку официальных санкций для них не предусмотрено. Инструменты международного права, например Всеобщая декларация прав человека, не предполагают никаких механизмов наказания подобных нарушителей, и в качестве меры воздействия чаще всего используется именно стыд. Кеннет Рот, глава Human Rights Watch, писал: «Сила таких организаций, как наша, не в воззваниях, а в методике применения стыда – в умении расследовать неправомерные действия и выставить их на суд общественности»{102}.
В отношении некоторых нарушений формальные инструменты наказания никогда не будут созданы, но с помощью стыда ситуацию можно исправить. Например, нездоровая, скажем пересоленная, пища едва ли когда-нибудь будет запрещена – да никто этого и не хочет. Тем не менее решать проблему нездорового питания необходимо. Как показывают исследования, стыд помогает снизить потребление вредных продуктов, только объектами воздействия стыдом должны становиться не потребители, а сами продукты. То есть все самое никудышное, что может купить человек, должно быть предано позору. Ученые пометили некоторые продукты в больничном киоске ярлычком «не полезно», и продажи здоровой пищи увеличились на 6%{103}. Законодательство Финляндии еще в 1996 году обязало производителей особо маркировать продукты с высоким содержанием соли, в результате чего общее ее потребление значительно снизилось{104}.
Навык № 4: стыдить нарушителя должен тот, чье мнение для него важно
Угроза стыда наиболее действенна, если исходит от группы, мнением которой нарушитель очень дорожит. Исследователь философии морали Бернард Уильямс писал в книге «Стыд и необходимость» (Shame and Necessity, 1993): «Первый опыт, из которого мы узнаем, что такое стыд, – это когда нас застигнут не те люди не в той ситуации». Я бы сформулировала это иначе – «как раз те люди в той ситуации». Типичная ошибка кампаний на основе стыда – попытка достучаться до людей или групп, не считающих себя частью сообщества, их инициировавшего, и не разделяющих его нравственных принципов.
Значимость источника стыда, по мнению профессора права Саиры Мохаммед, обусловила решение президента Клинтона вмешаться во внутренние дела Гаити, но закрыть глаза на конфликты в Руанде и на суданском плато Дарфур. В 1991 году первый избранный, согласно демократической процедуре, президент Гаити был свергнут, и страну захлестнуло насилие. Клинтон объявил, что ни один гаитянин не пересечет границу США, и спровоцировал масштабную кампанию во главе с собственными преданными сторонниками. (Так, руководитель Трансафриканского форума Рэндал Робинсон объявил голодовку, а в New York Times было опубликовано воззвание в целую полосу.) В результате Клинтон изменил стратегию: усилил санкции и (при поддержке Совбеза ООН) ввел в Гаити американские войска{105}. Когда в других частях мира разразились еще более жестокие конфликты, Клинтон ничего подобного не предпринял.
Показателен пример кампании против ленивых избирателей, в ходе которой Tennessee Tribune перед самыми выборами в федеральные органы 2006 и 2008 годов опубликовала на 28 страницах имена и адреса людей, не являвшихся на избирательные участки. Это были жители пригородов Нэшвилла с преимущественно афроамериканским населением. После этого Стивен Дабнер написал в своем блоге Freakonomics: «Это „черная“ газета… и большинство людей, которых она опозорила за неявку на выборы, тоже черные. Представьте, какой поднялся бы вой, если бы газета не была „черной“. К самокритике любая группа более терпима, чем к критике извне»{106}.
Кампания «Вычерпыватели океанов» (Carting Away the Oceans), инициированная «Гринпис», также подтвердила важность вопроса об инсайдерах и посторонних. С 2008 года некоммерческая организация «Гринпис» составляет рейтинг 20 крупнейших сетевых супермаркетов США в соответствии с политикой закупок рыбы и морепродуктов. В течение нескольких лет ретейлер Trader Joe's получал очень мало баллов и полностью игнорировал отчеты «Гринпис» и скандальные статьи в газетах. В 2009 году волонтеры «Гринпис» организовали телефонные звонки и демонстрации (в некоторых местах и то и другое) в магазинах Trader Joe's по всей Америке. Под давлением клиентов менеджеры розничных магазинов убедили гендиректора Trader Joe's в необходимости изменения закупочной политики в этом сегменте товаров. Рейтинг неистощительного использования океанов увеличился у компании с двух баллов (из 10) в 2008 году до семи в 2013‑м – и в списке ретейлеров компания перескочила с 15‑го места на третье. Постоянно оказываются внизу рейтинга и некоторые другие торговые сети, например Winn-Dixie. Однако «Гринпис» не выделяет их, как Trader Joe's, отчасти потому, что их клиентура не имеет столь явных связей с этой организацией.
